Попалась. Бежать. Выжить.

Защищать.

Рядом со мной рычал Чейз, и я чувствовала его, чувствовала нас, Чейз — волк — Брин. И мы отдали все, что было у нас, Девону и Лейк, и взяли взамен все, что имели они.

Наши, подумал Чейз, добавляя свою волю к моей. Потому что он знал, что я любила их. Он знал, что значит быть беспомощным и совершенно не способным защитить тех, кого ты любишь.

Наши, ответила я. И что-то взорвалось у нас в головах: волна осознания. Осознание преобразования мира. А потом, всего на одно мгновение, наступила тишина.

Первой пришла в себя Лейк:

— Уф! Знаешь, я на самом деле не уверена, что кто-нибудь еще может такое сделать, Брин. Если бы это было хотя бы теоретически возможно, мой отец давным-давно нашел бы способ, как наварить на этом.

Вряд ли. Нынче только у меня был этот козырь.

— Что здесь произошло? — спросил Девон, и в его голосе все еще слышалось изумление.

Я откашлялась.

— Я… ну, Чейз и я… мы… хм… мы перенастроили ваши связи со Стаей, — сказала я, надеясь, что Дев не сойдет с ума.

Ты слышишь меня? — спросила я беззвучно.

Девон кивнул: Словно свои мысли. Твой голос… он не приходит снаружи, здесь нет никакого внешнего соединения. Он просто звучит у меня в голове.

— Просто перенастроили связи… в этом все дело, — повторила вслух. — Это мы с Чейзом сделали.

Мы на самом деле смогли это сделать несмотря на то, что, когда я это делала в последний раз, вся стая Каллума на нас бочку покатила.

Лейк, не выдавая эмоций, подавила чувство благоговейного страха, которое я почувствовала на ее конце нашего соединения.

— Нас четверо. Значит, мы теперь можем считаться Стаей, так что ли? — спросила Лейк. — Потому что, если это так, нам нужно серьезно подумать о крутом имени для нее. — Дейв открыл было рот, но Лейк сразу же его оборвала: — Только никаких намеков на мюзиклы, бродвейский мальчик.

— Сей дамы речи уши мои оскверняют, — усмехнулся Девон. — Сгинь, мерзкая ведьма!

Лейк фыркнула:

— Я тоже тебя люблю, Дев.

Я не обратила внимания на этот обмен любезностями, так как задумалась над тем, что сказала Лейк: что мы с Чейзом в состоянии сделать то, что никто другой больше сделать не может.

На подсознательном уровне я предположила, что то, что я сделала со своим чувством Стаи, я смогла сделать только потому, что я была человеком — и я была Стаей, мы были тесно связаны, но в то же время мы были разными. Я потратила много лет на манипулирование этой связью, защищая свое сознание от Стаи Каллума. И вполне возможно, что именно я сделала Чейза другим. А может быть, потому что он был превратившимся, не оборотнем от рождения, он сам имел какое-то отношение к произошедшей с ним метаморфозе. А может быть, и нет. Может быть, все на самом деле сводилось к тому, что я поняла в самый первый миг, когда я его увидела распростертым на полу клетки.

Чейз и я — мы были одним и тем же.

Хватит философствовать. Голос Лейк у меня в голове — и, странным образом, он звучал совсем не так, как тогда, когда подруга говорила вслух. Голос был тихий. Не робкий, а скорее приглушенный.

Он принадлежал очень ранимому существу.

Сосредоточься, сказала мне Лейк, и я почувствовала, как она стала выходить из моего сознания, сжавшись так, как только она могла это делать.

Я кивнула и взяла бразды правления в свои руки.

— Бешеный здесь, в Горном Ручье, — сообщила я. — Его хижина стоит в лесу. У нас будет всего один выстрел.

Чейз прижал меня к себе, и мне стало интересно, осознавал ли он, что сделал это.