|
- Но если вы хотите говорить со мной, я готов вас выслушать. Если это вам в чем-то поможет, я буду даже рад вас выслушать. - Но разве вы не чувствуете этого? Одиночества, покинутости? - Не могу сказать с уверенностью, - признался Лансинг. - Пустота! - воскликнул Пастор. - Ничто! Это жуткое место, это эквивалент АДА! Я ведь всегда говорил, постоянно твердил своей пастве - Ад вовсе не коллекция всех земных и адских мук. Нет. Ад - это пустота, это потеря, конец любви и веры, убеждения человека к себе, конца силы, питающей убеждения... - Да возьмите себя в руки! - крикнул на Пастора Лансинг. - Вы не должны поддаваться депрессии! Неужели вы думаете, что мы все... - О, Боже! Почему покинул ты меня! Почему, о Господи!.. И в этот момент откуда-то с холмов, окружавших город, в ответ ему донесся другой жуткий крик. Своим тоскливым одиночеством этот яростный крик ледяными пальцами сжимал сердце, и чувство потери превращало крик в лед. Голос плакал, всхлипывал, стонал над городом, который был пуст уже тысячелетия. Вопль отражался от пустоты неба и падал на город. Такой крик могло издавать лишь существо, никогда не знавшее, что такое душа. Всхлипывая, сжав голову руками, Пастор бросился бежать к их лагерю. Он делал отчаянные прыжки, несколько раз едва не упал, споткнувшись, но каждый раз ему удавалось сохранить равновесие и он продолжал бежать. Лансинг, не пытаясь догнать Пастора, трусцой следовал за ним. Краем сознания он понимал, что даже благодарен за эту невозможность. Что бы он тогда делал с обезумевшим Пастором, если бы поймал его? И все это время чудовищный рев-вопль с холмов бил в город и в мозг Лансинга. Какое-то ужасное создание изливало в мир неизмеримую тоску. Лансинг чувствовал, как жуткая ледяная рука этой тоски, словно боль, сжимает его сердце. Он тяжело дышал - не от бега, а потому, что ледяной кулак держал его в крепкой хватке. Пастор достиг крыльца и, громко топая, помчался вверх по ступеням. Вбежав следом, Лансинг остановился сразу у залитого светом костра пространства круга. Пастор лежал на полу, рядом с костром, прижав к животу подобранные колени, наклонив голову, словно стараясь коснуться лицом коленей, обхватив себя руками, словно этой позой плода в утробе матери пытался защититься от окружающего мира. Рядом присел на корточки Бригадир. Остальные стояли вокруг, в ужасе глядя на Пастора. Услышав шаги Лансинга, Бригадир поднял голову, потом поднялся на ноги. - Что случилось? - спросил он громогласно. - Лансинг, что вы с ним сделали? - Слышали ужасный вой? - Да, и очень удивились? Что это было такое? - Не знаю. Его напугал этот вой, он закрыл уши и бросился бежать. - Просто перепугался? - Да. Думаю, что так. Он уже давно был в довольно плохом состоянии - психологически. Он мне кое-что рассказывал, когда мы гуляли. Очень отрывисто, почти без связи. Я его пытался успокоить, но он воздел руки к небесам и закричал о том, что господь бросил его на произвол судьбы. И в этот момент, как бы в ответ, раздался этот крик. - Невероятно, - сказал Бригадир. Сандра, занявшая место Бригадира возле бедного Пастора, тоже поднялась, прижав к щекам ладони. - Он словно окаменел, - сказала она. - Весь превратился в твердые узлы. Чем ему помочь? - Оставим его в покое, - предложил Бригадир. - Он сам придет в себя. |
