— Протрите ноги получше!.. Завхоз там! — И, не спрашивая ни о чем, указал на дверь а середине коридора. На его рукаве, они заметили повязку с надписью «Дневальный 7-го отряда».

Савелий огляделся. Стены коридора были завещаны различными стендами и плакатами: «Мир социализма», «Вооруженные силы СССР», «Перестройку — в массы» и так далее. На видном месте красовалась стенгазета отряда «Под прессом». Рисунки были выполнены если не профессионалом, то очень талантливым любителем. Бросилась в глаза «Молния» — карикатура того же художника на двух «подгулявших» зеков с надписью «Осужденные 7-го отряда Селиванов и Кривошеий за употребление лакокрасочных материалов ВО ВНУТРЬ водворены в ШИЗО на 15 суток каждый…».

Савелий сразу вспомнил эти фамилии: они назывались в кабинете начальника колонии.

Открыв дверь комнаты, на которую указал дневальный, осужденные вошли в «каптерку отряда». Уютно обставленная, она напоминала комнату в общежитии. Слева — кровать, справа — шкаф, у окна — однотумбовый стол, от него буквой "т" еще один стол, вокруг — новенькие стулья.

За столом сидел симпатичный, лет двадцати, парень, с аккуратной стрижкой в отличие от других зеков. Черный милюстновый костюм, тщательно отутюженный, хорошо сидел на нем.

— Ты завхоз? — спросил Борис.

— Ну… С этапа?.. В какую бригаду?

— Я в 76-ю, а он — в 73-ю…

— Так… — Завхоз взял со стола какую-то фанерку и сделал на ней пометку. — Сейчас карточки заполню, а потом подумаю, куда вас положить… Садитесь,

— кивнул он на стулья, взял небольшие картонные квадратики. — Давайте свои данные… Полные: фамилия, имя, отчество, год рождения, статья, срок, начало срока и конец…

Заполнив обе карточки, завхоз попросил Бориса подождать за дверью.

— У меня базар к земляку, — пояснил он. Борис пожал плечами, посмотрел на Савелия и вышел.

— Чифиришь? — спросил завхоз.

— Не откажусь…

— А я ведь тоже москвич! — Заметив удивление Савелия, он усмехнулся и пояснил: — Здесь «радио» работает быстро и точно! Наслышан о тебе… Бешеный? Так?.. С Аршином ты четко разделался… Где так намастрячился?

— В яслях! — обрезал Савелий.

— Зря ты зубы показываешь! Аршин мразь еще та… Учти, он этого так просто не оставит…

— Пусть он учитывает.

Разговор чем-то не устраивал Савелия, но он решил выждать и узнать, почему завхоз уединился с ним.

— Ты по второй или по третьей ходке?

— По первой…

— По первой?! — удивился тот. — И сразу на строгий?! Накуролесил, видать… Или иск большой… капусты не нашел?

— Приличный…

— Ну ничего, у нас ништяк можно на личняк кидать, даже и с иском. Ты как с деревом, сечешь?

— Вроде…

— Со Смоляным я поговорю, землякам помогать надо — нас не очень много здесь… И с местом придумаю, мне Лиса говорил за тебя, пока ляжешь на место Селиванова — в трюме он, а выйдет, если останется в отряде, в чем я сомневаюсь, то через отрядного сделаю… Сразу не в кайф, скажут — только пришел и тут же на первый ярус… Могут настучать уряднику.

Заметив вопросительный взгляд Савелия, пояснил:

— Это отрядный наш, капитан Давыдов…

— Мельников…

— Ты по табличке, что ли? Забываю сменить все, — он поморщился.