— Ше… Кто?

— Ты слышал.

— Не знаю такого имени.

— Не знаешь? — Рингил достал драконий кинжал и поднес острие к здоровому глазу Хейла. — Ты помнишь, что она бесплодна, помнишь, откуда родом, но не помнишь ее имени? Чушь. Итак, где она?

Что-то сломалось в Хейле. Может быть, из-за упоминания о колдовстве, может, из-за убитого на его глазах Джаниша, а может, он уже просто не был так крут, как когда-то. Работорговец отпрянул.

— Нет… подожди… послушай… Я не могу…

Рингил погладил острием его бровь.

— Можешь, можешь.

— Да откуда мне знать? — Хейл, вероятно увидев для себя лазейку, поспешил воспользоваться ею. По крайней мере, градус отчаяния в его голосе заметно понизился. — Вот что… эта девка, которую ты ищешь, когда ее продали?

— Около месяца тому назад.

— Около месяца? — Работорговец рассмеялся — резко, пронзительно, дерзко, с почти прежней бравадой. — Месяца?!! Да ты рехнулся! Представляешь, сколько этих сучек проходит через мое заведение каждый месяц? Или мне заниматься больше нечем, как только запоминать их имена? Забудь. Ничего у тебя не получится.

Рингил толкнул Хейла ладонью в лоб и провел кинжалом по щеке, сверху вниз, распоров кожу до кости. Хлынула кровь. Хейл взвизгнул и задергался. Рингил отстранился, словно боясь обжечься. Где-то глубоко в груди застучало — тяжело, глухо. Чувство было такое, словно сорвавшийся с привязи жеребец взбрыкнул под ним и понес куда-то. Он опустил в карман руку, пошарил дрожащими пальцами, нашел сложенный лист с портретом Шерин, достал и развернул перед работорговцем. Вдохнул поглубже.

— Ты все скажешь. Так или иначе. Давай. Еще одна попытка. Вот девушка. Посмотри. Ты купил ее?

Хейл прижал ладонь к порезанной щеке.

— Ты знаешь, что она бесплодна. — Рингил сорвался на крик и ничего не мог с собой поделать. Мало того, он едва сдерживался, чтобы снова не пустить в ход кинжал, не порезать физиономию работорговца на ленты. — Ты знаешь, откуда она. И ты отдашь ее мне, или, клянусь Хойраном, я выпущу тебе кишки. Здесь и сейчас.

— Это не она.

Рингил схватил его за горло. Листок с портретом Шерин отлетел в сторону.

— Ты, кусок дерьма. Я…

— Нет, нет! — забормотал Хейл, пытаясь обеими руками разжать вцепившиеся в него мертвой хваткой пальцы Рингила. Голос сорвался от ужаса. — Нет… не она…

— Что значит, не она?

— Не она… я не думал… они все… ему нужны они все. Он забирает всех.

В голове у Рингила, за глазами, гулко лязгнуло, как будто грохнулась сорвавшаяся железная решетка. Гнев улетучился, сменившись ощущением чего-то холодного, темного, непонятного. Он разжал пальцы.

— Он? Ты имеешь в виду двенду?

Хейл кивнул и попытался отодвинуться от своего мучителя, вжавшись в стену. Рингил вернул его на место. Наклонился. Посмотрел в глаза.

— Выкладывай все, что знаешь. — Казалось, вместе с гневом ушли и все силы. Его собственный голос звучал устало, дрожа, как выпустившая стрелу тетива. В ушах, словно далекое море, шумела кровь. — Хочешь жить — выкладывай. Расскажи мне о двенде.

— Если расскажу, они меня убьют.

— А если не расскажешь, убью я.