Но ждать пришлось недолго – через пять минут дверь распахнулась, и в комнату вкатился Иринкин знакомец – толстенький и низенький китаец, улыбавшийся так искренне, что глаз на его лице, похожем на катыш свежего хлеба, совсем не было видно. Обе руки вошедшего были протянуты по направлению к быстро вставшему Флажолету и искали жаркого рукопожатия.

– Здравствуйсе, здравствуйсе! – тряс руки Флэга китаец так энергично, что подпрыгивали часто-часто и плечи «директора». – Простисе, сто заставил здась столь посетных гостей! Я – консул Кисайской Народной Республики в Песербурге, а вы ксо?

И Флажолету в какой уже раз пришлось называть имя компании и свое собственное имя, а когда Флэг увидел, что китаец весь превратился во внимание, заговорил:

– Господин консул! Я знаю, что ваша страна – великая держава, но она может стать еще более могущественной, если обратит внимание на мое изобретение – миниатюрную, скажем даже, компактную подводную лодку, способную выполнять многочисленные задачи как гражданского, так и… Флажолет понизил голос, – военного назначения.

Иринка, смотревшая на сдобное лицо китайца, которого повстречала в коридоре и которому рассказала все о замыслах человека, говорившего сейчас так непринужденно и смело, не могла понять: чего хочет этот человек, почему он пришел сюда не с охранниками, чтобы арестовать террориста, а один и пустился с террористом в разговоры. А китаец, представившийся консулом, на самом деле выражал на своем пончикоподобном лице крайнюю заинтересованность каждым словом «господина Флэга».

– Сто вы говорисе! – всплеснул руками консул, когда услышал о том, какую чудо-лодку изобрел сидящий перед ним русский. – Осень, осень интересно! Продолзайте, продолзайте!

И Флажолет, увидев заинтересованность «китайской стороны», воспрянул духом и заговорил еще более уверенно. Он расписывал достоинства своего изобретения, не имеющего в мире аналогов, говорил о скорости, о глубине погружения, о расходе горючего, о том, что даже один человек при помощи педалей может вести субмарину. Поведал Флажолет, как сумел, и о навигационной системе лодки и даже о том, что при желании ее можно оборудовать или торпедными аппаратами, или ядерными ракетными установками. Короче, Флэг разошелся и наврал с три короба, а под конец сказал:

– Конечно, я бы мог продать изделие Соединенным Штатам, но мне политическая позиция вашей страны ближе, а поэтому я и решился обратиться к вам, господин консул. У меня есть масса цветных рекламных буклетов с описанием субмарины, но я их с собой не взял. Для чего? Моя подводная лодка стоит в двухстах метрах от вашего консульства, на Неве, и только и ждет того, когда вы, господин консул, соизволите ступить на ее борт для осмотра.

Иринка внимательно следила за консулом, и от ее взгляда не ускользнуло то, что китаец во время беседы вел себя несколько нетерпеливо, пару раз взглянул на дверь, а один раз на часы, но все-таки старался сохранять на пухлом лице мину крайней заинтересованности.

– Ай, ай, как это все инсересно! Полагаю, моя страна будет рада внимасельно рассмотреть васе предлозение. Вы говорисе, сто лодка недалеко стоит?

– Да, да, совсем рядом, за десять минут пешком дойти можно! – не смог сдержать своей радости Флажолет, почувствовавший, что консул попался на его крючок.

– Но только засем зе нам идти песком? У меня есть масына. Здите меня… сказем, церез десять минут у соседнего дома. Нет, – покачал головой консул, – у второго дома от консульства. Хоросо?

– Еще как хорошо, господин консул! – кипела во Флажолете радость по поводу отличного начала предприятия, а консул, поднявшись, посмотрел на Иринку карамельным взглядом и сказал:

– Ах, какая хоросенькая девуска! Ай, ай!

– Моя секретарь! – с гордостью сказал Флажолет, и «договорившиеся стороны», пропустив Иринку вперед, вышли из приемной.