– Ну что, опять нас прокатили, да? – сломал тишину Смычок. – Чего ж теперь-то делать будем? Смольный бомбить пойдем?

Не меняя позы, Флажолет тихо произнес:

– Нет, не пойдем…

– Ну так что тогда делать будем? – с нетерпением в голосе спросил Смычок. – Может, вариант с тросом попробуем, а? Сегодня же купим его да и перегородим Неву в том месте, где поуже. В кайф будет!

– Нет, не в кайф, – точно зачарованный, промолвил Флажолет. – У меня другой план есть, поинтересней. Сидит рядом с нами один человечек, герлушка наша, так вот именно она-то мне сегодня и подложила бяку. Когда я в приемной у консула сидел, она пошла будто по своим делам, а на самом деле, чтобы заложить меня. Вот и нарвалась на этого китайского придурка, который себя своим же за баксы продать хотел. Все так было, а, Иринка?

Ирочка вообще не умела лгать, а здесь ей и вовсе не хотелось кривить душой.

– Да, я для того и напросилась с вами в консульство идти, потому что хотела предупредить преступление! – твердо сказала девочка.

– И за что это ты нас так не любишь? – улыбаясь, спросил Флэг.

– Не то что не люблю – я вас просто ненавижу, негодяев! – выкрикнула Иринка.

– Ну, а раз ты нас так сильно не любишь, то и мы тебя любить не будем, – спокойно сказал Флажолет, а потом, словно кто-то пребольно уколол его, закричал: – Я тебя в такое место отвезу, в такое, откуда ты, красотка, никогда уже на белый свет не выйдешь! Там такие девочки смазливые ой как нужны, а мне нужны доллары, которые за таких, как ты, платят! Во-ол! Во-ол! Включай мотор, выводи субмарину в Финский залив! Мы герлушку нашу в одно очень тепленькое место повезем, где ей нескучно жить будет!

Володя хорошо понимал, что возражать Флажолету бессмысленно, а поэтому он лишь спросил у него, повернувшись в сторону Флэга на своем капитанском кресле:

– А ты помнишь, как Ирина бросилась на твою защиту, когда те немцы ряженые в тебя стрелять хотели. Помнишь?

– Да, помню! – проорал Флажолет. – Да только после этого много воды утекло! Не та уже девочка, не та! Заводи мотор, тебе говорят, и без всяких штучек! Каждого, кто скажет против, Смык мочить будет! – А потом Флажолет, устало проведя рукой по лицу, сказал, обращаясь к френду: – Эй, Смычок-дружочек, а не осталось ли у тебя немного порошочка? Так все ломает-тащит от этой проклятой жизни…

…Володя не стал вынуждать Флэга отдавать приказ о выходе в Финский залив дважды. Зачем? Володя был послушен, как хорошо вышколенный моряк, и он даже не обращал внимания на то, что Кошмарик корчил ему страшные рожи, должно быть, предлагая выработать какой-то совместный план. Нет, Володе не нужен был совместный план – у него имелся свой, и осуществить его мальчик намеревался в самое ближайшее время. Он только хотел, чтобы френды поуспокоились, попритихли на койке, на которой они вкушали средство, делавшее их свободными, сильными и умными. И этот момент наступил, догадался Володя, минут через пятнадцать после того, как он отвалил от набережной и медленно-медленно шел по Большой Неве в сторону залива.

Скоро Флажолет со Смыком уже беззаботно похохатывали, вспоминая их знакомство с «очень умным китайцем», и Володя понял, что время настало. Он незаметно кивнул Кошмарику, и тот, будто случайно, присел на капитанское кресло, рядом с Володей.

– Скажи Ирине, чтобы тихо-тихо вылезала наверх, на площадку! прошептал он, еле-еле шевеля губами.