Тут из зарослей показалась фигура, и Смит увидел Конрада Блутштурца. Его левая рука неестественно блеснула, и на глазах у Смита из нее выдвинулось изогнутое лезвие.

Киборг, подумал Смит. Неужели такое возможно?

Конрад Блутштурц пробирался по мшистому берегу, и Смит видел, как его сверкающие протезы погружаются в губчатую почву чуть не до колена. И тут он все понял. Все встало на свои места, и он увидел связь между Блутштурцем, распылителем и Римо с Чиуном.

Но времени на логические рассуждения не было – внезапно Конрад Блутштурц начал расти. Из его бионических колен донеслось слабое гудение, там начало что то вращаться, выпуская до этого скрытую титановую секцию и таким образом удлиняя ноги.

Когда Конрад Блутштурц подрос на два фута, он бесстрашно ступил в воду и начал надвигаться на лодку Смита, словно этакий железный журавль.

– Где моя жена? – повторил свой вопрос Смит.

– Ты ее никогда больше не увидишь, – ответил Конрад Блутштурц, обнажая зубы. Но это была не улыбка, это было нечто, в чем слились наслаждение и боль.

Смит завел мотор, и лодка двинулась к неуклюжей, громоздкой фигуре.

– Дурак! – крикнул Блутштурц, выбрасывая вперед сразу обе руки.

Но Смит успел выпрыгнуть из лодки до того, как киборг нанес удар.

Конрад Блутштурц едва заметно качнулся и снес часть плоского носа лодки. Зачерпнув воды, лодка начала медленно погружаться в воду, а Смит, вскарабкавшись по скользкому берегу, побежал к хижине.

– Где ты, милая?! – позвал он.

Сзади издевательски засмеялся Конрад Блутштурц.

* * *

Ниже талии девушка была раздета, трусики были спущены на лодыжки.

Это оказалась Илза, блондинка, которую Смит видел “Фолкрофте”. Она была мертва. С замиранием сердца Смит переходил их комнаты в комнату, но ничего не мог обнаружить. Хижина была пуста.

– Где же она? – спросил он себя. – Господи, где же она может быть?

* * *

Подъехав к развилке, Римо спросил Чиуна:

– Нам куда – направо или налево?

– Налево, – твердо сказал Чиун.

Римо направил моторку в левый рукав болотистой реки. Мастер Синанджу возвышался на носу причудливым украшением. На нем была гавайская рубашка, заправленная в парусиновые штаны, потому что так одевались все в Эверглейдсе.

– Мне все таки кажется, что лучше бы помочь Смиту чем мотаться вот так без толку, – заметил Римо.

– Смит сказал, что не нуждается в нашей помощи, – ответил Чиун. – Смит – Император, и его слово – закон.

– Если там никого нет, клянусь, мы немедленно возвращаемся в “Фолкрофт”!

– Вот ты и возвращайся, а я останусь и буду ожидать появления человека машины, этого кровопийцы. Наконец они заплыли в тупик.

– Ты ошибся.

– Я не ошибся, – обиженно ответил Чиун. – Просто не был абсолютно прав.

– Какая разница, – сказал Римо, разворачивая лодку.

– Тихо! – вдруг прошептал Чиун. – Я что то слышу.

Римо заглушил мотор и услышал голос, доносившийся из за покрытой солнечными бликами листвы.

– Смит! Харолд В. Смит! – вопил голос.

– Это он, – произнес Чиун. – Кровопийца.

– Он за теми деревьями, – отозвался Римо, направляя лодку к берегу. Выскочив из лодки, они побежали сквозь заросли.

Вскоре они вышли к правому рукаву. Там, прямо в воде, стоял Конрад Блутштурц – хотя он был на большой глубине, вода едва доходила ему до колен.

– Смит! – орал Блутштурц.

– Ну, держись, выродок! – крикнул Мастер Синанджу.