— И что мы имеем? Дерзкие Львы появляются то там, то тут. Кеди храбро марширует в одиночку, патрулируя вдоль забора. Намур, уйдя из «Старого дерева» танцует павану со Спанчеттой, Арлес, надувшись, пьянствует в «Старом дереве». Пока я два месяца сидел в гробнице Заб Зонка, я думал о многом. И вот одна мысль показалась мне тогда интересной и удивительной. Тогда мы внимательно проверили все записи. Когда мы нашли изображение Арлеса, то не стали смотреть дальше. В то время нам казалось, что этого вполне достаточно. Это была первая трещина в расследовании. Мы попытались длинную историю сделать покороче. Но вернувшись на станцию Араминта, я посмотрел записи дальше. Я обнаружил еще одну крадущуюся тень. Она поспешно появляется из-за «Орфея» за несколько минут до полуночи и почти убегает по проспекту Венсей. Он должен успеть на патрулирование до того, как появится смена. Флорест тоже подстегнул мою память, когда вспоминал про свою труппу. Он упомянул, что Кеди сходил с ума по Сессили. Сессили не хотела иметь никакого дела ни с Арлесом, ни с Кеди. А как же быть с патрулем? Мне пришло на память, как Кеди заявил, что он не подчиняется приказам, которые считает дурацкими и бесполезными. Кеди очень высоко себя ставил, он считал себя уникальным и полагал, что обычные правила и законы написаны не для него. Приказ патрулировать вокруг общежития йипи он считал дурацким и бесполезным. Как только Арлес ушел, Кеди тоже решил уйти. Он последовал за Арлесом в гардероб труппы и взял второй костюм первобытного человека, теперь он был свободен! Он беспрепятственно мог идти куда хотел. А больше всего он хотел посчитаться с Сессили, показать ей свою могучую страсть и наказать за невнимание! Идея показалась ему привлекательной и он последовал ей. Это был самый великий момент его жизни.

Глауен сделал паузу. Все искоса поглядывали на Кеди, который сидел с каменным выражением лица.

— Все это очень хорошо, — резко сказал Намур, — я к этому не имею никакого отношения, но где же ваши доказательства?

— Они на видеозаписи, — сказал Глауен, — Он спешит скорее попасть на место патрулирования и здесь допускает ошибку. Мы видим, как он бежит вдоль проспекта Венсей своем костюме первобытного человека, и в том, что это он нет никаких сомнений.

— Это все ложь, — заявил Кеди, — Здесь лживо каждое слово.

— Значит ты ничего из сказанного не признаешь? — поинтересовался Бодвин Вук.

— Я не могу признать ложь.

— И ты до конца находился в патруле?

— Конечно. Глауен всегда ревниво относился ко мне, так как я тот, кто есть, настоящий Вук, в то время, как он какая-то полукровка.

— Ларк Диффин, — без всякого выражения сказал Бодвин Вук, — выйдете вперед, пожалуйста.

— Если вы со мной закончили, — жалобно простонал Намур, — так может я могу откланяться.

Бодвин Вук взглянул на Глауена.

— У тебя есть еще вопросы к Намуру?

— В данный момент — нет.

— Тогда можешь идти.

Ни говоря ни слова, Намур вылетел из комнаты. Айзель Лаверти выждал некоторое время и последовал за ним. А тем вперед вышел Ларк Диффин; высокий молодой блондин с приятными манерами и любезным выражением лица.

Бодвин Вук обратился к собравшимся.

— Все присутствующие, несомненно, знакомы с Ларком Диффином, лейтенантом милиции. Он должен был заступить в патрулирование сразу же после Кеди и Арлеса. Лейтенант, повторите, пожалуйста, то, что вы уже рассказывали мне.

Ларк Диффин подул в усы и смущенно посмотрел в сторону Кеди.

— Я расскажу только факты, потому что факты есть факты, и мой рассказ их не изменит.