Позднее Эрин не могла вспомнить, как прошла остаток пути. Она помнила, что плакала и звала на помощь, но ее просьбы оставались без ответа. Дым не рассеялся, и никто не протянул ей руку. Она помнила, что звала вновь и вновь, вдруг осознав, что, по всей видимости, антенна и передатчик перегорели из-за жара. Она помнила, как боялась, что ей могли не отвечать по другой причине: все ее товарищи были мертвы. Она помнила, как едва переставляла ноги одну за другой, как вонь горелой плоти заполнила ноздри и кружила голову, как она в отчаянии пыталась нащупать защелки на броне, которая стремительно убивала ее. Она помнила, как повернула и, наконец, через дым увидела размытые очертания фигур Виста, Дизза и Тани. Она помнила свой хриплый крик, и как упала на землю в агонии, когда все ее тело прижалось к раскаленной неостали брони, ставшей для нее тюрьмой. Она помнила, как ее положили на пол, и как перед ней появилось лицо Улаву…

И помнила внезапную прохладную волну и наполнивший легкие морозный воздух.

А затем некоторое время она не помнила больше ничего.

Глава двадцать вторая

– Слава богу, – произнесла Таня, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь быстро наполняющий пещеру дым. Она не видела, что Эрин сделала внизу (жар от пламени стал невыносим, и им пришлось уйти), но, судя по доносящимся снизу звукам и запаху, поняла, что бывший палисад теперь горел.

Это был хороший план, хоть и временный. Через подобную преграду не сумеют пройти даже самые решительные зерги, а те, кто осмелится, быстро встретят свой конец.

С другой стороны, запас воздуха в пещере стремительно понижался. Конечно, огонь со временем утихнет.

«Мы должны были захватить поврежденные магазины от винтовок», – подумала Таня. Тогда Вист отверг это предложение, но, похоже, у них все же появилось время на перезарядку.

– Хотя она вся покрыта ожогами первой степени, – продолжил Вист. – Дизз?

– Держи, – сказал тот, протягивая тюбик с мазью от ожогов. – Этот принадлежит Эрин. Используй его, у меня наготове мой.

Вист пробурчал слова благодарности и принялся наносить мазь.

– Ей повезло, что мы ее вовремя вытащили из брони. Еще минута, и ситуация была бы намного хуже.

– Ага, – пробормотала Таня. – Мы.

– Хорошо. Он ее вытащил, – проворчал в ответ Вист. – Я уже сказал «спасибо».

– Да, я помню, – ответила Таня, смотря на броню Эрин.

Точнее, на то, во что броня превратилась, когда Улаву удалил раскаленный металл точными разрезами клинков искривления.

Скорее всего, он спас доктору жизнь. И уж точно избавил ее от пластических операций для восстановления кожи, на которые ушли бы месяцы. Протосс заслуживал больше брошенного через плечо «спасибо».

Но сейчас этого было достаточно.

Таня подняла взгляд и нахмурилась. Улаву освободил Эрин и помог остальным вытащить ее из брони, но затем исчез, не задерживаясь, чтобы помочь им отнести доктора в пещеру с адостра. Неужели причиной послужили жар и поднимающийся дым?

Возможно. В отличие от остальных, у протосса не было защиты от неблагоприятной среды. Наверное, все, что он мог сделать, это отойти в дальний уголок пещеры.

Конечно, на Эрин теперь тоже не было брони. Когда она придет в сознание, то будет кричать от боли, чувствуя горячий воздух обожженной плотью. Может, когда Вист закончит наносить мазь, он даст ей что-то, что поможет Эрин не просыпаться?

Так где был Улаву?

Таня вгляделась в дымящийся мрак и, наконец, увидела его стоящим над передатчиком зергов. Она дала ему анализатор Эрин – мог ли он пересылать данные на «Гиперион»? Или же он стоял там лишь потому, что находился рядом со свежим воздухом, идущим через дыру в потолке?

«Улаву, ты в порядке?» – послала она к нему мысль.