— Внимательно тебя слушаю! — Рыжий с благодарностью принял посуду с едой и, подхватив ближайшую ложку, принялся наяривать прямо со стеклянной сковородки. — Пардон, офень куфать хофется, — застенчиво захлопал ресницами он через несколько секунд.

— Возвращаемся к главной теме. Тебе надо заниматься, систематически и последовательно, по программе.

— Чем? — он ласково посмотрел на неё, как психиатр на пациента.

— Я видела в записи у Эрнандес, как ты в каком-то спортзале удар отрабатывал.

— Так я и занимаюсь, — "брат" расслабился. — Имел место просто вынужденный перерыв, завтра опять там буду. Хотя и неясно, зачем оно тебе.

Всем видом он сейчас демонстрировал, что вежливо не делает от неё секретов, но она лезет не в своё дело.

— Ты не понял. Вернее, я не до конца объяснила. — Собравшись с мыслями, Миру указала на концентратор. — Тут как в этом твоём спорте. Сначала не получается, но если ты изо дня в день что-то стараешься сделать лучше, то через месяц или год…

— Тебя не узнает родной тренер, не то что остальные. Это понятно. Миру, так чем я должен заниматься? Причём здесь браслет?

— Ты можешь подключаться к чужим концентраторам, не только к своему. Когда я сказала тренироваться, имела ввиду именно это. Даже продумала серии упражнений, на рост твоего персонального слияния.

Японка с удовлетворением отметила тот момент, что сохранить лицо спокойным сейчас у неё получилось без помощи техники.

Рыжий врубился на удивление быстро, даже глаза открыл полностью:

— Это же имба! Такое реально возможно? Почему я? И почему ты так думаешь?

Хамасаки-младшая картинно подняла в верх правый кулак и принялась отгибать от него пальцы:

— Один. Два. Три.

На этом счёте двери кухни распахнулись так, что врезались в стены, а босые подошвы обеих одноклассниц прошлёпали до барных стульев у специального высокого стола.

— Ты хитрее меня. — Уверенно заявила Мартинес, отбирая у Седькова посуду и начиная оттуда есть прямо руками.

— Чего это? — Эрнандес сочно зевнула. — Миру — агнец божий, если с тобой сравнивать.

— Если бы ты пыталась привлечь внимание, как-то технично начинала беседу, всё равно такого эффекта не было бы, — младшая Эскобар обличительно вытянула вперёд указательный палец. — Как сейчас. А так ты хитрожопо всё вычислила и нанесла удар в самое слабое место. Ты просчитала меня до самой задницы! Бл*. Хамасаки, я теперь тебя бояться буду.

— Зря, — ровно ответила японка. — Я тебе не враг и никогда не была. Просто у меня после регулярного обмена пакетами с Рыжим в нашем чате тоже кое-что всплывать начало. Я поначалу думала, наводки. Исключения.

— А оказывается?

— Сейчас, пока вы шпилились, сидела и разбиралась. У твоего дома искин хороший, здесь в потоке легче думается.

— Не тяни!

— Нет уж, чтобы не было недоговорок: ты не ограничивала моего доступа никуда — спасибо. Всё это время я потратила на сбор и анализ информации. Твои режимы оповещения и сна, кстати, даже с гостевым доступом доступны — было бы глупо не понять, что ты всё слушаешь. Даже когда спишь, просто в фоновом режиме.

— Спасибо за дифирамбы. Так чё там про дистантный сигнал? — латиноамериканка указала взглядом на русского. — Чё за революция в стакане воды? Ты не пошутила?

— Я никогда не… — японка на автомате надела самое серьёзное выражение на лицо.

— Ой, завязывай! Ты ржёшь больше нас, только не показываешь! Потому что молча и в душе!

— Пента… — Миру пропустила мимо ушей разоблачение и минуты полторы излагала аргументы и выводы.