Я, кстати, и сам бы с вами выпил. Пузырь-то за мной уж лет шесть, да? А как они вас найдут?

    – Дай им вот этот номер, – Этерлен порылся в кармане и вытащил карточку. – А с тобой, не обижайся, – потом. Тут, брат, сейчас такое… Ты смотри мне не подведи: кишки выверну.

    Пожав полицейскому руку, Этерлен резко повернулся и зашагал к машине.

    – А покойник был фигурой колоритной, заметил он, устраиваясь на переднем сиденье. – Он от тебя не удирал, а, Лосси?

    – Раза три, – улыбнулся ас. – Давно, еще по молодости. Я и не знал, что он связан с Авророй. Все считали, что он вообще не суется в имперские миры.

    – Суется, суется… Да больше не сунется. Едем К Йони, ребята. Может, у него есть что-то новенькое.

    Детектив Йохансон обитал в небольшом бунгало на северной окраине Портленда, среди пахучих садов и пасек – в основном здесь жили аврорские жуки, удалившиеся от дел и не желающие общаться с внешним миром. “Блюстар” Хикки долго ехал по узкой, шуршащей гравием дорожке, окаймленной сетчатыми заборами. В глубине садов виднелись острые крыши небольших домиков, за воротами усадеб стояли старенькие автомобили. Здесь было тихо, как в раю.

    Сад самого Йони имел не слишком ухоженный вид: у хозяина не было времени им заниматься. Толкнув калитку, Этерлен прошел по дорожке, выложенной шершавыми каменными плитами, и остановился перед стеклянно-кирпичным строением, которое по цоколю сплошь заросло высоченными розами.

    – Заходите! – крикнули из дома. – Я сейчас!

    – Не хочется в дом, – вдруг мечтательно произнес Лоссберг. – Красота-то какая…

    Хикки раздраженно хрюкнул и прошел вслед за Этерленом в кухню. Навстречу им появился мокрый после душа Йони. В глубине дома кто-то что-то уронил.

    – Ну, что? Поймали вы Каспарчика?

    – Поймали… – Этерлен распахнул огромное, в полстены окно и сел за стол.

    – Ни при чем тут Каспарчик. Я лично крутил его под “химией”, он мне рассказал все на свете, но здесь он не при делах, ясно тебе?

    – Черт, – ежась от прохладного ветерка, Йони потуже затянул на себе халат и включил кофейник. – Выпьете?

    – Я бы выпил рому; – скромно заметил Лоссберг.

    – Начинается, – вздохнул Этерлен. – Дядя, налей ему кружку рома.

    – Кружку?!

    – Да, кружку. Вылей туда целую бутылку, пускай радуется. Это же славный Лосси, он насквозь проспиртован. Пусть пьет, нам легче будет. Дьявол! Ты слышал, что Петуха угрохали?

    Йони повозился перед встроенным баром и выставил Лоссбергу запечатанную бутыль рома. Вслед за ней на столе появились горячие бутерброды с ветчиной.

    – “Офицерский” – сойдет? – спросил детектив.

    – Вообще-то мне положен генеральский, – засмущался Лоссберг, – но все равно спасибо.

    Этерлен налил себе кофе и потарабанил пальцами по столешнице.

    – Так, давайте все-таки думать. Есть мысли, а? А то Дедуля с нас головы поснимает. Разработка валится коту под хвост. Если мы не остановим того ублюдка, который все это затеял, ни черта у нас не выйдет. Это, я надеюсь, понятно?

    – Ублюдка? – задумчиво переспросил Хикки.