Изменить размер шрифта - +
В буфетной, куда все они были выведены, царил настоящий бедлам, так что периоды, когда слуги, сбиваясь с ног, сновали по всему дому, чтобы на них ответить, чередовались с периодами, когда на звонки просто никто не обращал внимания. Именно так и случилось, когда после трех ложных тревог однажды утром, на второй или третий день пребывания Джульетты в доме, она позвонила в десять часов, чтобы заказать завтрак, и в конце концов выскочила на лестничную площадку в шифоновой ночной рубашке и яростно набросилась с криками на смущенного Уильяма, находившегося внизу в холле.

— Что, черт побери, с вами тут происходит? — вопила она. — Я отсюда слышу этот звонок!

— Прошу прощения, мэм, — промямлил Уильям, залившись краской аж до самого воротника. — Мы подумали, это снова привидение.

Конечно, это было против правил, но к тому времени я уже заподозрила, что все мои домочадцы не чают избавиться от Джульетты и этой самой Джордан. В чем нас, собственно говоря, и обвинила сама Джульетта в тот же день. Чуть позже она вышла ко мне на верхнюю веранду, где я сидела с книгой на коленях, устремив взгляд на залив, ярко-синий в лучах утреннего солнца. Дельфины уже исчезли, вдалеке коричневато-красный быстроходный катер расчерчивал белой полосой морскую гладь. Я подняла от книги глаза и увидела, что она пристально на меня глядит.

— Что тут еще за привидения? — требовательно спросила она,

— Да это просто суеверные глупости, распространяемые на кухне. Дело в том, что по какой-то причине звонки без конца трезвонят. Завтра попрошу, чтобы проверили проводку.

Она заметно удивилась.

— Надеюсь, это придумано не для того, чтобы запугать меня и выжить отсюда?

— Нет, конечно. Она издала неприятный смешок.

— Меня не так-то легко запугать, учти, — заявила она. — Можешь так и передать своим кухаркам. Кстати, можно мне взять твою машину? Я решила покататься верхом— уже и лошадку заказала. От безделья меня уже просто мутит. Как я понимаю, Артур еще не ответил?

— Да он, вероятно, только получил мое письмо.

В тот день Джульетта была при полной экипировке для верховой езды— в бриджах, сапогах и прекрасно сшитом жакете. Одно из ее любопытных достижений состояло в том, что она стала прекрасной наездницей— сначала тренируясь здесь, в Сансете, когда мы еще держали собственных лошадей, а позднее, после развода, — когда завела дружбу с охотничьим обществом на Лонг-Айленде.

— Полагаю, у Эда Смита найдутся какие-нибудь приличные лошади, — изрекла она.

— Лично меня они вполне устраивают, — сухо ответила я.

Однако ее это, кажется, позабавило.

— Боже, как вы низко пали! Что осталось от былого могущества! — патетически воскликнула Джульетта и рассмеялась.

Признаться, я и сама намеревалась покататься верхом, однако, отдав ей машину, лишалась такой возможности. Школа верховой езды Эда Смита находится в противоположном конце городка, неподалеку от поля для гольфа, и идти туда пешком в сапогах—слишком далеко. К тому же ездить верхом вместе с Джульеттой я не желала. Тем не менее, услышав, как она отъезжает, я испытала досаду. Тогда вместо прогулки верхом я решила искупаться. Хотя вода была холодна как лед, с души у меня словно свалился камень.

Я как раз заканчивала одеваться после купания, когда из Нью-Йорка позвонил Артур; голос его звучал устало и напряженно.

— Марша, она там?

— Отправилась покататься верхом.

— Слушай, что это за бредовая затея? Я не могу достать столько денег. И ей это чертовски хорошо известно.

— Все это я ей говорила, но она уперлась и не отступается, Артур.

Быстрый переход