|
Между делом она рассказала и о том, как вытаскивала Анди из пропасти. — Ты думала, что она еще жива? — Боже мой, конечно нет. Прошло столько дней. Я знала, что это невозможно. Если знала, то зачем сделала? — Ты правильно сделала, — сказал он вслух, хотя сам оставил бы тело висеть и не смотрел бы в его сторону. Пожалуй, он даже обрезал бы веревку, чтобы она не напоминала лишний раз о случившейся беде. — Это было не то, что ты думаешь, — вдруг сказала она. — Не для самой Анди. — А ты действительно была одна? У этого вопроса была особая цель: установить уровень ее здравомыслия. — Хорошо бы так, — сказала она. — К тому времени мне больше всего на свете хотелось остаться одной. — И все же ты подняла ее к себе. — Она боялась, что ты не придешь, — пояснила Кьюба. — Поэтому я затащила вверх останки Анди. Понимаешь, как приманку. Она сказала, что это обязательно привлечет тебя. Они все так же лежали, прижавшись друг к другу. Хью ни разу не шелохнулся за все это время, лишь неглубоко дышал. Приманка? Рассказанная ею сказка о скитающемся вокруг духе подружки — это одно. А какой-то вампир, нашептывающий ей в ухо странные вещи, — нечто другое, наверно, сродни горной болезни. Кьюба с ее навязчивой идеей насчет воздаяния — око за око — совершенно определенно страдала какой-то разновидностью горняшки. Но слишком уж уверенно она это сказала. Но ведь они заглотили эту приманку. Огастин примчался сюда, притащив с собой Хью. — Почему ты так сильно ненавидишь его? — спросил Хью. — Кого? — Огастина. — Ненавижу? Его? — Воплощенная невинность. — Ну да. — Просто нужно было зализать раны. Но, наверно, все сложилось так, как было лучше для нас обоих. Раны, о которых она говорила, несомненно, были ее собственными. Хью нахмурился. — Я что-то не понимаю. — Он горячий парень. А я еще горячее. Наши отношения не могли длиться вечно. Только сначала я этого не понимала. Но как только он меня бросил, все стало ясно. Хью лежал неподвижно и пытался свести концы с концами. — У тебя была связь с Огастином? — Как ты старомодно выразился, прямо смешно. — Но ты же понимаешь, что я имею в виду? — Мы просто пылали. Ты не поверишь, насколько горячей была наша любовь. Но потом появилась Анди, эта заблудшая овечка — она всегда казалась совершенно беспомощной, — и у нас с ним все кончилось. Хью почувствовал головокружение. — Он бросил тебя ради нее? — Не волнуйся, Хью. Я давным-давно справилась с этим. Я говорю — все сложилось к лучшему, потому что мы с ним сожгли бы друг дружку без остатка. Так что я в конце концов решила, что Анди спасла нас — и его, и меня. Но потом погиб ее брат, и она снова потеряла себя. — И тогда ты приняла ее к себе? — Долина маленькая, и ее населяют главным образом парни. Нас, девочек, волей-неволей сбивает в кучу. Хью остановившимся взглядом смотрел вперед. До этого у него в сознании все события восхождения было аккуратно разложены по полочкам — начиная с обнаружения трупа Кэсс и кончая гибелью Льюиса. Теперь порядку пришел конец. Он сгребал факты как попало и пытался хоть как-то расположить их. Так, чтобы можно было увидеть выход из лабиринта. |
