Изменить размер шрифта - +
Майков выходит из сферы антологической поэзии, его талант как будто слабеет. Доказательством этого может служить маленькая поэмка его «Венера Медпцейская», содержание которой, как можно видеть из самого ее заглавия, относится к сфере классической поэзии. Существует предание, что знаменитая статуя, известная под именем Венеры Медицейской, есть изображение одной римской императрицы. Поэт заставляет ее, выходя из волны, восхищаться собственною красотою —

 

         И вот красавицы надменной

         Мечта сбылась: перенесло

         Волшебство кисти вдохновенной[15 - В подлиннике: «Волшебство мысли вдохновенной».]

         На мрамора обломок бренный

         И это гордое чело,

         Венчанное красой Изиды (?!),

         И стройный стан и шелк кудрей:[16 - В подлиннике: «И стройный стан и снег грудей».]

         И Рим нарек ее Кипридой!

         И Рим молился перед ней!

 

Мысль, как видите, малопоэтическая, слишком незрелая и как будто изысканная, не говоря уже об унижающей достоинство искусства мысли – видеть простую копию, портрет, в вдохновенном создании свободного творчества. Самые стихи этой поэмы только красивы и ловки, но не художественны; есть между ними даже оскорбляющие тонкий эстетический вкус, любящий благородную простоту и точность выражений, как, например;

 

         На грудь высокую пустите

         Змеистый локонов разлив.

 

Что такое: пустить на грудь змеистый разлив локонов? Это было бы хорошо разве в стихотворении г. Бенедиктова, но очень дурно в стихотворении г. Майкова. Или:

 

         Прошли века. Их молот твердый

         Величья храмы раздробил.

 

Что такое: молот веков, раздробляющий храмы величья? Неужели это поэзия, не реторика?..

 

Не без достоинств следующие стихотворения, с более или менее антологическим оттенком: «Радость», «Измена», XXXIII, «Жизнь», «Прощание с деревней», «Заря», «Горы», «Мраморный фавн». Что до последнего стихотворения, – оно было бы лучше, если б не было растянуто приставкою и кончилось 25-м стихом или – может быть, и еще лучше – 13-м стихом.

 

Теперь мы переходим ко второму разряду стихотворений г. Майкова и с сожалением предупреждаем наших читателей, что здесь нам больше должно будет порицать, чем хвалить… В этих стихотворениях мы желали б найти поэта, современного и по идеям, и по формам, и по чувствам, по симпатии и антипатии, по скорбям и радостям, надеждам и желаниям, но – увы! – мы не нашли в них, за исключением слишком немногих, даже и просто поэта… Там хорошие стихи при сбивчивости идеи, а иногда и при пустоте содержания; тут неопределенность и вычурность выражения при усилии сказать что-то такое, чего у автора не было ни в представлении, ни в фантазии; между всем этим иногда удачный стих, прекрасный образ, а все остальное – реторика: вот общий характер этих стихотворений. Пересмотрим их.

 

В «Чудном веке» поэт воспевает эпоху Петра Великого, которая воссияла —

 

         …в стране, загроможденной

         Цепями гор; в стране, где вьется лес

         Средь благ и тундр; в той храмине священной,

         Где льды горят, как в храмине чудес…

 

Не реторика ли это?.

Быстрый переход