Иван-царевич кованый сундук

         Увидел; тотчас тот сундук из ямы

         Он вытащил, висячий сбил замок,

         Взял за уши лежавшего там зайца

         И разорвал; но только лишь успел

         Он зайца разорвать, как из него

         Вдруг выпорхнула утка; быстро

         Она взвилась и полетела к морю;

         В нее пустил стрелу Иван-царевич,

         И метко так, что пронизал ее

         Насквозь; закрякав, кувырнулась утка;

         И из нее вдруг выпало яйцо

         И прямо в море; и пошло, как ключ,

         Ко дну. Иван-царевич ахнул; вдруг,

         Откуда ни возьмись, морская щука

         Сверкнула на воде, потом юркнула,

         Хлестнув хвостом, на дно, потом опять

         Всплыла и, к берегу с яйцом во рту

         Тихохонько приближась, на песке

         Яйцо оставила, потом сказала:

         «Ты видишь сам теперь, Иван-царевич,

         Что я тебе в час нужный пригодилась».

         С сим словом щука уплыла. Иван —

         Царевич взял яйцо; и конь могучий

         С Буяна острова на твердый берег

         Его обратно перенес. И дале

         Конь поскакал и скоро прискакал

         К крутой горе, на высоте которой

         Кощеев замок был; ее подошва

         Обведена была стеной железной;

         И у ворот железной той стены

         Двенадцатиголовый змей лежал;

         И из его двенадцати голов

         Всегда шесть спали, шесть не спали, днем

         И ночью по два раза для надзора

         Сменяясь; а в виду ворот железных

         Никто и вдалеке остановиться

         Не смел; змей подымался, и от зуб

         Его уж не было спасенья – он

         Был невредим и только сам себя

         Мог умертвить: чужая ж сила сладить

         С ним никакая не могла. Но конь

         Был осторожен; он подвез Ивана —

         Царевича к горе со стороны,

         Противной ворота?м, в которых змей

         Лежал и караулил; потихоньку

         Иван-царевич в шапке-невидимке

         Подъехал к змею; шесть его голов

         Во все глаза по сторонам глядели,

         Разинув рты, оскалив зубы; шесть

         Других голов на вытянутых шеях

         Лежали на земле, не шевелясь,

         И, сном объятые, храпели.