|
"Молю, не начинай о Зодиаке". "Снаружи и жена моя, и дочь. Что о любви, то верно и о браке". "Я тоже поджениться бы непрочь. А вот тебе не следовало". "Паки и паки, я гляжу, тебе невмочь, что я женат". "Женился бы на мраке!" "Ну, я к однообразью неохоч. В семье есть ямы, есть и буераки". "Который час?" "Да около ноля". "О, это поздно". "Не имея вкуса к цифири, я скажу тебе, что для меня все "о" -- предшественницы плюса". "Ну, дали мои губы кругаля... То ж следствие зевоты и прикуса. Чего ты добиваешься, валя все в кучу?" "Недоступности Эльбруса". "А соразмерной впадины Земля не создала?" "Отпраздновала труса". "Уж если размышляешь о горе, то думай о Голгофе, по причине того, что март уже в календаре, и я исчезну где-нибудь в лощине". "Иль в облаке сокрывшись, как в чадре, сыграешь духа в этой чертовщине". "На свой аршин ты меряшь, тире, твоей двуглавой снеговой вершине не уместиться ввек в моем аршине, сжимающем сугробы во дворе". XIII Разговоры о море "Твой довод мне бессмертие сулит. Но я, твоим пророчествам на горе, уже наполовину инвалид. Как снов моих прожектор в коридоре, твой светоч мою тьму не веселит... Но это не в укор, и не в укоре все дело. То есть, пусть его горит!.. В открытом и в смежающемся взоре все время что-то мощное бурлит, как будто море. Думаю, что море". "Больница. Ночь. Враждебная среда. Внимать я не могу тебе без дрожи от холода, но также от стыда за светоч. Ибо море -- это все же есть впадина. Однако же туда я не сойду, хоть истина дороже... Но я не причиню тебе вреда! Куда уж больше! Видимо, ты тоже не столь уверен, море ли... Беда. На что все это, Господи, похоже?" "Пожалуй, море... Чайки на молу над бабой, в них швыряющейся коркой. И ветер треплет драную полу, хлеща волнообразною оборкой ей туфли... И стоит она в пылу визгливой битвы, с выбившейся челкой, швыряет хлеб и пялится во мглу. |
