Золотой души человек Анна Викторовна. Она и благотворительностью занимается, и мужа консультирует, и трость, довольно стильную, мне нашла. А я ведь только намекнул на нежелание участвовать в танцевальной программе.
– Ни слова больше, дорогой Евгений Александрович, – прервала она мои междометия. – Понимаю. Сейчас, одну минутку.
– Да не стоит…
– Вот и я говорю, что не переживайте, – она задумалась на секунду, быстренько забежала в дом, и вынесла трость, на ходу вытирая ее от пыли салфеткой. – Вот, в прошлом году Федя подвернул ногу, пришлось купить. Ну ка, попробуйте, по росту должна подойти.
За легкую ротанговую тросточку с набалдашником из горного хрусталя мне пришлось рассказывать байки о жизни аристократов минут тридцать. Довольно выгодный обмен. Зато ни одну барышню не подсунут.
На бал я пошел пешком. Богдановы приглашали прокатиться с ними, но тут совсем недалеко, так что я отказался. Метров через сто понял, что поступил опрометчиво, потому что обувь моя запылилась. К счастью, предприимчивый чистильщик обуви, расположившийся в паре десятков шагов от входа в парк «Цветник», спас от позора.
Впрочем, от городского головы просто так отделаться не удалось. Я то надеялся затаиться в уголке, дождаться Лизу с ее родственниками, выполнить обязательную программу поклонов и расшаркиваний, после чего скрыться. Сенсорное голодание – штука серьезная, но не до той степени, чтобы взирать на танцующих. Но меня схватил за руку Федор Яковлевич, и начал представлять местным начальникам. На кой ляд мне надо улыбаться и обсуждать погоду с правительственным комиссаром Башкировым? Только потому, что он действительный статский советник? И что? Кто такие группные врачи? Очередные специалисты по минералке и лечебным грязям? Ладно, и вас стерплю. Вот атаман пятигорского отдела, полковник Чиков, чем то напомнивший покойного Блюдникова, оказался веселым дядькой, тут же предложившим «бросить этот балаган, да пойти выпить ради знакомства». Он кстати, был уже и так изрядно принявший на грудь. Эх, если бы не обязательства известно перед кем, пошел бы с этим Василием Дмитриевичем, да и напился.
Офицеры Нижегородского драгунского полка стояли отдельной группой. Меня к ним подвел полковник, он же и представил. Командиры эскадронов – сплошь князья, да графья. Белая кость. И даже два принца, самых натуральных – персидский Казым Мирза Эмир и французский Наполеон Людовик. Последний на всемирно известного императора похож не был совсем, что не мешало ему именоваться Императорским Высочеством.
Оказалось, драгуны обо мне слышали. И вовсе не из за успешной операции свояку начальника лазарета. А потому, что история с графом Шуваловым докатилась и сюда. И не в виде непонятного слуха – поручик Оболенский, естественно, тоже князь, рассказал во всех подробностях, будто свечку держал. Моя репутация среди драгун выросла многократно, и они уже не смотрели на меня свысока, как на прочих штатских.
– Да вы бесстрашный человек, – чуть экзальтированно заявил молодой корнет Кропоткин по кличке «угадайте титул с одного раза». – Шувалов промаха не знал!
– Жаль, выбор оружия был не за мной, – вздохнул я.
– А что бы вы предпочли? – заинтересовался корнет. – Ланцеты?
Господа драгуны добродушно посмеялись остроумию своего юного товарища.
– Рассказывают, к французскому ученому Луи Пастеру как то пришел некто требовать сатисфакции. И тот предложил выбрать одну из двух колб и выпить ее содержимое. В одной простая вода, а в другой – культура сибирской язвы. И дуэль не состоялась. Вот и я…
Офицеры шутку оценили, и смех их на этот раз звучал еще громче. Покивали, согласившись, что не каждый бы пошел на такой риск. Одно дело – смерть от пули или клинка, а тут страшная и непонятная болезнь, от которой кончаешься в корчах. |