— А это, — самодовольно сказал он, — еще одно, что я умею, а вы, щенки, — нет. Смотрите и учитесь, пока я жив!

* * *

Когда знатные люди желают продемонстрировать музыканту свое одобрение, они дают ему деньги. Когда я только начал играть в «Эолиане», я не раз получал подобные дары, и в течение некоторого времени это изрядно помогало мне платить за обучение и держаться на плаву, хотя хватало мне в обрез. Однако же Амброз провел весьма последовательную кампанию против меня, и я уже несколько месяцев не получал таких подарков.

Музыканты беднее дворян, но музыку любят не меньше. Так что, если им нравится твоя игра, они угощают тебя выпивкой. Собственно, ради этого я и явился в «Эолиан» нынче вечером.

Манет отошел к стойке за тряпкой, чтобы протереть стол и сыграть еще одну партию в уголки. Пока его не было, молодой сильдийский флейтист подошел и спросил, нельзя ли нас угостить.

Мы сказали, что можно. Он перехватил взгляд пробегавшей мимо подавальщицы, и мы все заказали, чего кому хотелось, и еще пива Манету.

Мы пили, играли в карты и слушали музыку. Нам с Манетом выпали плохие карты, и мы проиграли три сдачи подряд. Это несколько испортило мне настроение, но куда больше его портила мысль о том, что Станчион, возможно, прав.

Богатый покровитель помог бы мне решить большую часть моих проблем. И даже небогатый все равно дал бы мне возможность вздохнуть свободнее — в финансовом смысле. Как минимум у меня появился бы человек, у которого в безвыходной ситуации можно занять денег, вместо того чтобы связываться со всякими подозрительными личностями.

Поглощенный своими мыслями, я сыграл невповпад, и мы проиграли еще одну сдачу. Вышло четыре проигрыша подряд плюс штрафные.

Тасуя карты, Манет посмотрел на меня исподлобья.

— Ответь-ка сначала на вопрос для новичков.

Он поднял руку с тремя сердито растопыренными пальцами.

— Предположим, у тебя на руках три пики, а на столе — еще пять.

Он растопырил пальцы на второй руке, для наглядности.

— Сколько всего пик, а?

Он откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.

— Не торопись, подумай хорошенько!

— Да он до сих пор не может прийти в себя от мысли, что Мари согласилась выпить с тобой! — сухо заметил Вилем. — Мы, между прочим, тоже.

— Ничего подобного! — бросил Симмон. — Я всегда знал, что ты мужик не промах!

Тут нас прервали: появилась Лили, одна из постоянных подавальщиц в «Эолиане».

— Что это у вас тут творится? — шутливо спросила она. — Пируете?

— Лили, — спросил Симмон, — а вот если бы я предложил тебе выпить со мной, ты бы согласилась?

— Согласилась бы, — беспечно ответила она. — Если только недолго.

Она положила руку ему на плечо.

— Вам, господа, повезло. Некий любитель хорошей музыки, не пожелавший себя назвать, просит угостить вас всех.

— Мне скаттена, — сказал Вилем.

— Меду, — улыбнулся Симмон.

— Мне саунтена, — сказал я.

Манет вскинул бровь.

— Саунтена, говоришь? — переспросил он, взглянув на меня. — Тогда и мне тоже саунтена.

Он многозначительно взглянул на подавальщицу и кивнул в мою сторону.

— На его счет, понятное дело.

— Да? — переспросила Лили, потом пожала плечами. — Минуточку!

— Ну ладно, а теперь, когда ты произвел на всех сногсшибательное впечатление, можно и повеселиться, верно? — сказал Симмон.