— Некоторые наставники предпочитают иметь дело с умными студентами, — буркнул я. Мы очутились в просторном коридоре.

— Да, — сказал Элодин. — Дал, Килвин, Арвил — все они предпочитают умных студентов. Вот и учитесь у них. Ваша жизнь станет куда проще, и моя тоже.

— Но…

Элодин внезапно остановился прямо посреди коридора.

— Отлично! — сказал он. — Докажите, что вас стоит учить. Разрушьте мои предположения до основания.

Он выразительно охлопывал свое одеяние, как будто искал что-то в карманах.

— К моему большому сожалению, я не могу войти в эту дверь.

Он постучал по ней костяшкой пальца.

— Что вы сделаете в подобной ситуации, ре'лар Квоут?

Я улыбнулся, невзирая на раздражение, которое испытывал. Он не мог бы придумать вызова, более соответствующего моим талантам! Я достал из кармана своего плаща длинную и тонкую полоску пружинной стали, присел перед дверью и заглянул в замочную скважину. Замок был массивный, прочный. Но, хотя массивные замки выглядят впечатляюще, на самом деле отпереть их куда проще, если только их хорошо смазывают.

Этот был смазан на совесть. Я успел сделать три ровных вдоха, и он уже провернулся с приятным моему уху щелчком. Я встал, отряхнул колени и торжественно распахнул дверь.

Элодин, похоже, и впрямь был изрядно впечатлен. Когда дверь распахнулась, он вскинул брови.

— Недурно! — произнес он, входя внутрь.

Я следовал за ним по пятам. Я никогда прежде не задумывался, как должны выглядеть комнаты Элодина. Но если бы я об этом задумался, мне бы никогда не пришло в голову, что они могут выглядеть так.

Это были просторные, роскошные апартаменты с высокими потолками и толстыми коврами. Стены были отделаны мореным дубом, в высокие окна лился утренний свет. На стенах висели картины, вдоль стен стояла массивная антикварная мебель. Короче, эти покои выглядели на удивление тривиально.

Элодин стремительно миновал прихожую, со вкусом обставленную гостиную и вошел в спальню. Хотя здесь было бы скорее уместно слово «опочивальня». Огромная комната, кровать под балдахином, просторная, как корабль. Элодин распахнул дверцы гардероба и принялся вытаскивать наружу длинные черные одеяния, такие же, как то, что было на нем.

— Нате, держите!

Элодин совал мне охапки одеяний, пока они не начали вываливаться у меня из рук. Часть из них были простыми, тряпичными, повседневными, часть — из дорогого тонкого полотна или роскошного мягкого бархата. Еще с полдюжины одеяний Элодин повесил себе на руку и пошел с ними обратно в гостиную.

Мы миновали старинные книжные шкафы, уставленные сотнями книг, огромный полированный стол. Одну стену гостиной целиком занимал большой камин, достаточно просторный, чтобы в нем можно было зажарить свинью на вертеле, хотя сейчас в нем горел довольно скромный огонек, разгоняющий холод ранней осени.

Элодин взял со стола хрустальный графин и подошел к камину. Он свалил одеяния, которые держал в руках, поверх тех, которые нес я, так что я едва мог видеть поверх этой кучи. Аккуратно вытащив пробку, Элодин попробовал содержимое графина на вкус, одобрительно приподнял бровь и посмотрел графин на свет.

Я решил попытать счастья еще раз:

— Магистр Элодин! Почему вы не хотите учить меня именам?

— Это не тот вопрос, — ответил он и выплеснул содержимое графина на угли, тлеющие в камине. Жарко полыхнуло пламя. Элодин забрал у меня те тряпки, которые принес, и не спеша скормил камину бархатное одеяние. Одеяние быстро вспыхнуло, и, когда оно как следует разгорелось, Элодин проворно побросал в огонь остальные, одно за другим.