|
— Мы знаем, что они держат рабов, — возразила Тейт. — Те, которых мы видели работающими на полях по дороге сюда, отнюдь не выглядели счастливыми. Дети, которых они к нам приставили, были запуганы до невозможности. Лично я верю Налатану. Сайла взяла Тейт за руки. — Нет никого, кто бы ненавидел рабство больше, чем я. Противостояние с Капитаном ничем нам не поможет. Разве мы достаточно сильны для того, чтобы победить? — Ланта смущенно покачала головой. Это почти неосознанное движение развеселило Конвея, а затем улыбнулись и остальные. Сайла продолжила: — Поэтому Церковь поступает так, как обычно. Мы работаем, чтобы улучшить ситуацию. Работаем спокойно, кропотливо, используя лишь одно оружие — правду. Согласны? Остальные нехотя согласились. Они прошли в свою комнату, где их с нетерпением ожидал Додой. Собаки радостно приветствовали Конвея и Тейт, давая понять, как сильно они хотят выйти наружу и пробежаться. Стоявшие в ближней конюшне боевые кони так же радовались, вставая на дыбы и тряся гривами. Вскоре из ворот замка выехал внушительный отряд. Конвей и Тейт, поблескивая оружием, держались по бокам от Сайлы. Сверкающие экипировкой кони, казалось, знали, что на них сейчас смотрят. Они ступали, высоко поднимая ноги, как никогда гордые и сильные. Собаки, еще более важные, бежали каждая возле своего хозяина. Налатан ехал прямо за Сайлой. Ланта, занимавшая место чуть сзади и справа, вместе с Додоем замыкала процессию. Бос вместе с командой воинов встретил их на выезде и возглавил отряд, указывая дорогу. Когда они проезжали через город, Тейт заинтриговало поведение его обитателей. Многие из них высыпали на улицы, явно заинтересованные проезжающей процессией, но нигде не было заметно признаков оживления. Они молчаливо стояли, механически поворачивая головы по мере продвижения группы. Выехав из города по дороге, идущей на запад, Бос на первой же развилке свернул, все больше удаляясь от моря. Они окольным путем пробрались к склону, с которого можно было разглядеть кусок бетона, называемый Воротами. К югу, скрывая то, что раньше было западными окраинами Сан-Франциско, вздымались огромные песчаные дюны. Солнце, уже прошедшее свою верхнюю точку, окрасило их западные склоны в мягкий золотой цвет, подчеркивая глубину все удлинявшихся черных теней. Сейчас они были гораздо ближе к Воротам, в какой-нибудь сотне ярдов. Можно было получше рассмотреть детали. Тейт оттянула Конвея в сторону. Она исподтишка указала вперед: — Теперь все выглядит совсем по-другому. Здесь был пролет, небольшой мост, ведущий к опоре. Сейчас же это все лежит на уровне бывшего шоссе. Возможно ли, чтобы эти люди сделали такое? — Мне кажется, здесь поработало землетрясение. Они могли лишь растащить конструкции, но не перестроить их. Как ты и сказала, старой дороги совсем не видно, но та, которая уходит в лес, действительно впечатляет. — Дело рук рабов. — Тейт словно выплюнула слова. Люди столпились на гребне, молча карабкаясь на отполированный выступ. Смотровая площадка была расположена немного ниже вершины Ворот, примерно на пятьдесят ярдов; их разделяла глубокая узкая пропасть. Разворачивающаяся внизу толпа напомнила Тейт сгрудившийся скот. На дороге, проходящей через лесистую местность и заканчивающейся у Ворот, появился мужчина. От скрывающего лицо серебряного шлема до сапог весь он ослепительно сверкал на солнце. Его амуниция состояла из отполированных до зеркального блеска пластин, туго связанных между собой кроваво-красной тесьмой. Добравшись до самого края бетонного блока, он вступил на выступающий в море мыс. Открыв лежащий в его правой руке маленький мешочек, он извлек серебряную цепочку, примерно шести футов длиной. На ее конце болтался прямоугольный предмет, сделанный из золота. Мужчина медленно взмахнул цепочкой, и она описала круг. Ланта высказалась первой: — Что это за шум? Мне он не нравится. |
