|
Нас никто не видел. — Введи нашего гостя, — приказал тот. Человек, которого Алтанар впустил внутрь, был с головы до ног укутан в грубое шерстяное одеяло. Из-под одеяния виднелись мягкие кожаные сапоги. Осторожно, при каждом шаге пробуя землю ногой, посетитель позволил Алтанару вести себя дальше. Жрец Луны махнул рукой, и они остановились. Жрец Луны поднялся с дивана навстречу гостю и одним движением сорвал одеяло. Алтанар на мгновение застыл от испуга, потом стремительно присел, чтобы избежать удара. Незнакомец оказался женщиной. Высокая, со светлыми волосами, с пропорциональной, несмотря на плохо сидящую одежду, фигурой, она была красива твердой, скорее даже мужской красотой. Когда с нее сдернули покрывало, она подняла руки в слабом ищущем жесте. Тело ее при этом даже не шелохнулось. Даже копна заплетенных волос, перекинутая через правое плечо вперед, не сдвинулась ни на миллиметр. Она просто стояла, подбородок был слегка приподнят, глаза плотно закрыты. Жрец Луны, пригнувшись, обошел вокруг нее. Остановившись слева, произнес: — Ты долго работала в банях, Баек. — Его слова прозвучали утверждением. — Да. — Голос женщины был мелодичным. Как ни странно, слова Жреца Луны, казалось, ослабили ее внутреннее напряжение. Зайдя справа, Жрец Луны сказал уже громче: — Ты была там в тот вечер, когда твоя подруга покончила с собой. Долгое мгновение Баек медлила с ответом. К тому времени, как она заговорила, Жрец Луны уже нахмурился. — Зики была моей помощницей, но не подругой. Я не верю, что она убила себя. Да, я была там. — Слепая рабыня смеет противоречить мне? — Нельзя ожидать от бога настолько человечного, что он даже принял облик человека, всезнания, и все же любое решение бога должно вести к лучшему. Моя обязанность — предоставлять верную информацию. — Умно сказано. Мне это нравится. — На мне благословение. — Женщина произнесла эти слова безжизненно, без всякой интонации. Тем не менее они жалили, словно оса. Жрец Луны придвинул свое лицо почти вплотную к ее. — Существуют вещи похуже слепоты. Попробуй разозлить меня, и ты о них узнаешь. — Я уже близко знакома со многими из них. Меня будут пытать? За что? — Расскажи мне то, что я хочу узнать, и тебе нечего будет бояться. — Я не боюсь. Как могу я отвергать вопросы божества? Спрашивай. И получишь ответы. Слегка покраснев, Жрец Луны отодвинулся от нее. Подозрительно посмотрел на абсолютно спокойную женщину. — Каталлон был твоим мужем. Баек кивнула. — Он устал от тебя. Еще один кивок, мышцы на шее чуть заметно напряглись. — Он проиграл тебя другому мужчине. — Да. Тот изнасиловал меня. Я убила его, пока он спал. В наказание меня ослепили. Каталлон сделал меня своей рабыней. Я мою в банях важных людей. Вся Летучая Орда знает об этом. — Разве ты настолько любила Каталлона, целительница? Губы Баек дрогнули. На мгновение между ее бровями пролегла складка боли. — Я так думала. Это одно и то же. — Нет, нет, нет. — Жрец Луны, ухмыляясь, обошел ее сзади. — Такие ошибки порождают нечто большее, чем смирение. В рабство попадали и другие Жрицы Церкви. И гибли. Тебя пощадили. Использовали, а потом бросили. Ты ненавидишь Каталлона. Щеки Баек покрылись румянцем чуть более ярким, чем бледная роза. Над верхней губой в свете свечей блестел выступивший пот. Жрец Луны снова придвинулся к ней вплотную, его губы почти касались ее шеи сразу за ухом. Он вдохнул. Запах этой женщины и запах ее занятия и так уже наполнили небольшую комнатку. Но здесь аромат был глубок и неотразим. Привкус масел и кремов. Можжевельник, и сосна, и эвкалипт смешивались с розами, сиренью и жимолостью. И еще. Ощущение женственности в воздухе, будто ее знак. |
