|
Внутренне зрение сменило отвратительный окружающий мир. Пятно стало бездной жидкого металла. Внутри ее передвигались какие-то тени. Ланта поняла, что они хотят напугать ее. Она с холодным безразличием отвернулась от них. На нее снизошел покой, исключающий все остальное. Это не было ее обычным состоянием. Уверенность была окружена жестокостью. Вершина горы. Вся в снегу, покрытая льдом. Ветер ревет, словно все вместе взятые бушующие реки мира. Но Ланте тепло. Она стоит на самом краю обрыва, ощущая бесконечность залитых солнцем горных перевалов, раскинувшихся вокруг. Видение пришло. По-старому. Быстрая и непроглядная тьма. Слова в языках золотого пламени. Ты, и только ты, должна знать, что Цветок не будет расти без пищи. Она расцвела с помощью наставника, не полагаясь на изменчивость природы. Знай также, что Цветок все еще может потерпеть неудачу. Ее победа, триумф черного и белого, рожденный человеком-тьмой и человеком-огнем, все еще лежит впереди. И даже ее победа, если она наступит, не остановит эту борьбу за мир и равенство. Самые сладкие победы приносят самую горькую зависть. Врата — это не конец, это лишь начало. Еще много грядет испытаний. Даже наиболее подверженная злу, та, которая толкает на преступление саму Церковь, — должна быть умиротворена, если это необходимо для того, чтобы Цветок мог одержать победу. В конце Цветок, который поглощает всю эту пищу, будет расти и приносить Цветы. Человек принесет себя в жертву, другой вынесет невыносимое для того, чтобы Цветок выполнил свое предназначение. Хотя каково предназначение Цветка, кроме как произвести семена? И, произведя их, останется ли Цветок таким, каким был раньше? Ланта избрана из всех для того, чтобы познать музыку, которая будет нести славу Церкви во веки веков. Золотые буквы начали сливаться вместе в один огромный, пылающий шар, который разрастался, разрастался, а затем понесся на нее. Поглотил ее. Она закричала, обожженная. Открыв глаза, она сначала не могла вспомнить, где находится. Ее первым чувством было чувство тепла. Она лежала на боку, уткнувшись лицом в землю. Заставив себя встать на четвереньки, Ланта поняла, что лежала в луче солнца. Пот пропитал ее одежду. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Силы постепенно возвращались к ней. С трудом поднявшись на ноги, она перебралась из света в темноту. Жители деревни с благоговейным страхом осенялись Тройным Знаком, когда крошечная черная фигура во второй раз за это утро устало брела к женской купальне. Многие заметили, что одежда ее была мокрой от пота, едва видимое из-под объемного капюшона лицо блестело на солнце. Другие шептались о ее странных глазах. Когда один из мальчиков засмеялся и сказал своей матери, что эта женщина похожа на человека, увидевшего привидение, она шикнула на него. А затем снова осенила себя Тройным Знаком. Сайла с Орионом шли по берегу реки. Она заметила, как Ланта подходила к купальне, и удивилась этому вторичному посещению. Но у нее не было времени, чтобы подумать об этом. Орион говорил: — Никто из Церкви до сих пор не изучал наши легенды. Я часто задавал себе вопрос, есть ли подобные легенды у других племен. Мы столько потеряли. Люди в начале… — Он замолчал, покачал головой: — Они ничего нам не оставили. Несколько имен, несколько ремесел. Какими невежественными они, должно быть, были. Если бы наш Сиа не пришел к ним, они бы погибли. — Это справедливо по отношению ко всем племенам. Некоторые, например, как Люди Гор с севера, разделились, когда Сиа покинул их. Это привело к очень запутанной истории. Орион согласился. Он огляделся, затем придвинулся к Сайле поближе. — Я иногда думаю о том, что мы принимаем за правду. Мы наблюдаем за звездами, потому что знаем: в один из дней гиганты вернутся. Если гиганты смогли добраться до звезд, почему мы не можем летать? Хотя бы через реку? — Выпрямившись, он прочистил горло и нахмурился: — Конечно, я не принадлежу к неверующим. |
