Поистине странно, думал Хоуи, выйти из дома и очутиться в подобном месте.

Он не знал точно, как это понимать.

Может, оно и к лучшему.

Но он спрашивал себя, не была ли цена малость чрезмерной — если вспомнить, сколько людей погибло и сколько всего попортили.

А и ладно. Хоуи пожал плечами. Без сомнения, через несколько дней город станет прежним озлобленным собой.

Насущный вопрос звучал так: произойдет ли это с Хоуи?

Направляясь к учреждению, называвшему себя «Просвещенное будущее, Ltd», Хоуи размышлял о своих поступках.

Лесли пыталась убедить его, что следует порвать все связи с компаний, просто больше не явившись на работу. Но Хоуи упорно сопротивлялся. Он жаждал разговора начистоту. Его обижало, что его использовали, и он твердо решил получить от мистера Войновски хоть какое-то удовлетворение.

А еще (следует признать) в уголке сознания шевелилось желание сохранить работу, если, конечно, удастся сделать это так, чтобы не пострадала гордость.

Хоуи обнаружил, что не может найти в себе былого энтузиазма, с которым раньше слонялся в каком-нибудь сквере, наблюдая, как переходят из рук в руки наркотики, и, сам закинувшись, глядя, как фланируют мимо хорошенькие женщины. Верно, пока его работа в «Просвещенном будущем» заключалась как раз в таком безделье, за одним-единственным исключением судьбоносной миссии в Гарлем. Но сидя за столом в офисе этой странной компании, он ощущал сопричастность чему-то большему, нежели он сам. Хотя он часто скучал, однако всегда подспудно надеялся на приключения, это-то и не давало ему все бросить.

А кроме того, платили там чертовски хорошо.

Хоуи достиг здания, где всего несколько недель назад видел примечательно размытое двойственное объявление. Тот день казался страницей из жизни кого-то другого, столько всего с тех пор произошло.

Собравшись с духом, Хоуи вошел внутрь и на лифте поднялся на второй этаж.

Он почти готов был увидеть, что офис закрыт, войти в помещение, где нет ни мебели, ни людей, и только свисающие с потолка коаксиальные провода да пятна кофе на ковре выдавали бы то, что некогда здесь была такая организация.

Но нет. Привлекательная секретарь, имени которой он так и не узнал, как ни в чем не бывало, сидела за своим столом в приемной. Когда Хоуи проходил мимо, она ему улыбнулась. А он теперь, когда воображаемый разговор начистоту был так близок, держался мрачно и даже не улыбнулся в ответ.

И в большом помещении было все по-прежнему. Каждый сидел за своим столом, вороша бумаги, негромко разговаривая по телефону или стуча по клавиатуре. Флуоресцентные лампы в потолке светили все так же безжалостно, даже как будто устрашающе, и не впускали с улицы солнечные блики, пытавшиеся заглянуть в три больших окна.

Херрингбона Хоуи увидел на его привычном месте. Присутствия Хоуи малый как будто не заметил, его лицо омывали электронные лучи.

Направляясь в кабинет Войновски, Хоуи увидел, что его собственный стол ничуть не изменился: все так же пуст, если не считать неровной горки кассет для плейера на одном углу.

У двери в святая святых Войновски Хоуи помедлил, потом постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.

Войновски невозмутимо сидел за заваленным бумагами столом.

— Рад, что вы благополучно вернулись со своего первого задания. Мистер Херрингбон не мог со всей определенностью заверить меня в этом, поскольку в определенный момент потерял вас из виду. И, к сожалению, последовавшие затем события не позволили мне связаться с вами по домашнему адресу.