На место своей службы он прибыл аккурат после обеда, когда дежурный зевал, похрустывая челюстью, а в коридорах Надзора было так тихо, что казалось, муху будет слышно. При виде нежданного посетителя дежурный недовольно нахмурился, а Мариус в свою очередь принялся с интересом его разглядывать. Совсем еще мальчишка, тощий словно жердь, черный мундир с серым кантом болтается на нем, как на вешалке. Дежурный тоже его рассматривал, и – надо же! – он не понимал, кто это явился в Надзор в черном же мундире, только с тройным золотым шнуром на груди.

– Чего желаете? – наконец соизволил спросить дежурный.

Мариус улыбнулся ему так, как до этого не улыбался Тиберику. Сладко и многообещающе.

– Мы желаем, – сказал он медленно, – чтобы нас проводили в кабинет приора Роутона и чтобы через десять минут там же был заведующий архивом.

Белобрысые брови дежурного поползли на лоб.

– А вы кто вообще, фьер? Не ошиблись, часом, дверью? Может, вам в дом умалишенных…

Но не договорил. Через мгновение его лицо встретилось со столешницей, еще раз и еще. Услышав хруст носа, Мариус отпустил недотепу и рявкнул:

– Встать! Как смеешь сидеть в присутствии приора? Почему не при оружии? Как вы тут, мать вашу, собираетесь Роутон защищать? Тарелками с кашей, а?

Хлюпая кровью, дежурный как-то очень быстро вывернулся из-за стола и метнулся в темень коридора. Мариус прислушался к суматошным звукам шагов, пожал плечами. Вероятно, прежний приор был человеком ленивым. Или очень слабым, распустил тут всех. Ну ничего. Теперь у Роутона есть новый приор, и уж он-то организует все правильно.

Через полчаса он уже сидел за письменным столом в собственном кабинете. И не беда, что по углам сидели откормленные пауки, а солнечный свет едва пробивался сквозь пыльные окна. Важно, что лампа на столе ярко горела, а перед дверьми навытяжку стояли пятеро, включая того самого парнишку со сломанным теперь носом.

– Так… – Мариус довольно потянулся, похрустел пальцами. – Это все? Все, кто служит здесь Надзору?

– Ну да, приор, – вздохнул обладатель пивного брюха и багровой физиономии.

Мариус представил себе, как он будет отбиваться от тварей роя, и ему даже смеяться не захотелось. Скорее плакать.

– Представьтесь, – бросил он, глядя в заплывшее лицо.

– Рейсон Кресс, ниат.

– Хорошо, – обвел прочих тяжелым взглядом. – Надеюсь, уже никому не нужно объяснять, кто я такой, а?

– Нет, – дружно прошелестело в кабинете.

– Мне не нравится, что я тут вижу, – продолжал Мариус. – Когда Магистр предложил мне это место, я принял его, потому что Роутон – моя родина, и моя задача защитить его от крагхов. Но что я здесь вижу? Зажравшихся, заплывших жиром, немощных, никуда не годных… У кого-нибудь из вас есть ступень стража?

Молчание.

Следовательно, стражей здесь не было.

– Приор Эймс был стражем, – кое-как прохлюпал парнишка.

– Я так понимаю, был единственный здесь страж, – холодно заключил Мариус. – И это тогда, когда Пелена так близко к Роутону…

Он помолчал. Почему-то ожидал иного, когда ступал в портал до Роутона. Ожидал увидеть бравых защитников, посвящающих все свободное время тренировкам. И что застал? Кучку жалких, никуда не годных… Стало горько и обидно. Почему Магистр не думает о городах на периферии земель Порядка? На кой столько стражей в столице, когда Пелена по окраинам?

– Стражи-то все в столице, – прокряхтел Рейсон Кресс, словно читая его мысли.