Степан совсем заскучал и встрепенулся лишь в тот момент, когда объявили начало общей медитации.

— Расслабься, — шепнул Сергей ученику. — И закрой глаза. Не пугайся тому, что увидишь. Ты первый раз в группе, и могут быть сюрпризы…

Степан послушно опустил веки. Под ними оказался сумрак, такой же, как обычно. Кожу почти сразу начало покалывать. Словно тысячи маленьких теплых иголочек одновременно прикоснулись ко всему телу…

И в тот же миг серый занавес перед глазами ушел в сторону, словно кто-то отодвинул кусок материи, закрывающий обзор. Впереди обнаружилось бездонное иссиня-черное пространство, полное огоньков — белых, желтых, оранжевых, зеленых…

«Космос?» — только и успел подумать Степан, как картинка сменилась. Он оказался висящим среди желто-оранжевой пустоты, а над головой вращался огромный серебристо-матовый диск. На миг показалось, что от него к Степану тянется тонкая белая ниточка, протыкает его темя, а затем картинка вновь сменилась…

— Все, выходи, — сказал над ухом знакомый голос, и Степан осознал, что совершенно забыл о времени. В последние мгновения пришло сильное ощущение сопричастности чему-то огромному, живому. Он почувствовал себя частью, клеткой исполинского организма. Это было приятно, и возвращаться из теплого единства в обыденную жизнь, превращаться в одинокий атом, оторванный от собратьев, до боли не хотелось…

Но цепкие пальцы потрясли за плечо, и Степан с невольным стоном открыл глаза. Зрение не сразу удалось сфокусировать, и лицо наставника он видел словно сквозь туман.

— Сейчас-сейчас, — разлепил юноша непослушные губы. — Я встану.

— Поторопись, — серьезно ответил Сергей. — Наше время здесь закончилось, надо уходить.

С неимоверным трудом воздел Степан тело на ноги и потащился за учителем. Когда вышли на улицу, там уже было темно, и свежий ветер гонял запахи ночного города, словно заигравшийся кот — мячик.

— Сейчас пойдем в гости, — сказал Сергей ученику, который моргал, пытаясь приспособиться к сумраку.

— К кому? — спросил Степан.

— К Жанне, — отозвался Сергей. — Она, кстати, предпочитает называть себя «ведьмой». Посидим небольшой компанией, чаю попьем. Тут недалеко.

Двинулись. Ботинки шуршали по асфальту, уличные фонари сияли тусклыми желтыми лунами.

Степан сначала шел последним, затем догнал наставника, пристроился рядом. Спросил шепотом, недоверчиво буравя спины спутников:

— А те, кто был на встрече — это весь клан?

— Что ты, нет, — ответил Сергей. — Во всем клане гораздо больше человек.

— А сколько всего кланов? — не унимался любопытный ученик.

— Не знаю, — наставник равнодушно пожал плечами. — Мне думается, что около сотни. На столь огромный город, как наш, это немного. Восемь миллионов жителей — это не шутки.

Идти на самом деле оказалось недалеко. Свернули в арку, выдающую дом еще сталинской постройки. Прошли по двору, начисто лишенному какого-либо освещения. Под ногами что-то чавкало, и когда вошли в подъезд, то на обуви обнаружились потеки грязи.

Дверь с латунной семеркой гостеприимно распахнулась.

— Заходите, — сказала хозяйка, зажигая в прихожей свет.

В квартире пахло непривычно, какими-то благовониями, все пространство полов, исключая прихожую, покрывали толстые мягкие ковры. Гости по ним, один за другим, прошли на кухню.

Степан втиснулся в самый угол, к окну, и принялся украдкой рассматривать соседей. По дороге так и не смог понять, в какой же компании оказался. Хозяйка хлопотала у плиты, волосы ее в свете низко висящей старой лампы с зеленым абажуром отливали золотом. Рядом с учеником примостился Сергей, севший так, чтобы быть в полумраке.