– Воля повелителя – закон. Она уже здесь.

– Здесь?

– В отдельных покоях, что примыкают к твоим, мой повелитель. Мы можем сейчас посмотреть на неё, если будет на то воля падишаха.

– Идем, Вахид! И если она будет хоть наполовину так хороша, то я не забуду этой услуги. Гаремные красавицы мне порядком поднадоели. Они слишком пугливы, или слишком строптивы, и многие слишком неопытны.

Вахид-паша хорошо знал слабости своего повелителя. Он подобрал для него отличную одалиску, что обещала стать настоящей звездой гарема. Да что там звездой – новой Роксоланой. Католический монах, что рекомендовал её, был воистину знатоком женской красоты.

Султан стал смотреть в небольшое оконце, из которого можно было отлично разглядеть новую красавицу. Падишах даже ахнул когда увидел женщину.

– Да это просто роза!

– Я говорил моему повелителю, зная, что он оценит этот бутон по достоинству.

– Как она грациозна. И как держит себя. Словно ты выкрал её из королевской спальни, мой Вахид. Я видел много женщин, и в моем гареме их много. Но эта – воистину жемчужина среди других.

– И я так подумал, мой повелитель.

– Где ты сумел добыть такую красавицу? – султан посмотрел на казаскера Анатолии.

– Это пленница, купленная мною недавно.

– Пленница? – султан строго посмотрел на Вахида. – И как долго она была в твоем гареме?

– Гареме? Что ты, мой повелитель, падишах полумира и гроза неверных. Мог ли я даже подумать, чтобы коснуться этой женщины? Она была мною куплена только для моего повелителя. Я оценил её достоинства и приготовил дар султану.

– Это хорошо, что ты к ней не прикасался. А другие?

– Она не тронута уже много месяцев. Так говорит мой врач-венецианец, что осматривал её.

– Кто она? – султан успокоился.

– Её имя Изабелла, мой повелитель. И она из ляшских земель. Образована, и, очевидно, знатного рода.

– Её род меня мало интересует. В женщине важна не знатность рода, но стать какой наградила её природа.

– Мой повелитель исключительно тонкий ценитель женской красоты. Потому угодить ему может не каждый. Главный евнух султана мало понимает в этом.

– Ты прав, Вахид, – согласился султан, – оценить женскую красоту может не каждый. Но и строго судить евнуха не стоит. Ему уже чужды эти услады жизни. Что может он понимать? Да и по традиции в мой гарем поставляют одних девственниц…

***

Неделей ранее.

Вахид-паша долго готовился к этому дню. Он много раз беседовал с красавицей Изабеллой.

– Ты можешь покорить султана и стать властительницей его помыслов на долгие годы. Если Роксолана сумела покорить самого Сулеймана Великолепного, одного из самых великих султанов Османской империи, то ты без труда подчинишь Мухаммеда Охотника.

– Я уверена, что смогу это сделать. Но ты, эфенди, чего ждешь от меня?

– Я? Я желаю устроить твое счастье, красавица. Султан Мухаммед влюбчив, но он слаб. И иные без труда смогут оттеснить его от тебя через время. И вот здесь тебе понадоблюсь я.

– Значит, ты действуешь не только из любви к султану? – притворно спросила она, хотя давно знала, зачем нужна Вахид-паше.

– Я, конечно, люблю султана, ибо он наместник Аллаха, милостивого и милосердного. Но я действую только ради себя самого. Меня устраивает султан Мухаммед IV до тех пор, пока он милостив ко мне, и отличает меня.

– Откровенные слова, эфенди.

– Да. Я желаю показать тебе, что мы должны стать союзниками.