|
- Ты хочешь, чтоб я приютил его. Надолго? - На ночь. Может быть, на две. Может, больше. - Сдачи с золотого у меня нету. - Я и не прошу. - Тридцать сребреников, - пробурчал конюх. - Что? - Ничего. - Конюх подцепил уздечку и повел мула в сарай. - Почисти его! - крикнул стрелок. Старик не обернулся. Стрелок вышел к мальчишкам, сидевшим на корточках вокруг кольца для игры в шарики. Весь процесс мены они пронаблюдали свысока, с презрительным интересом. - Как играется? - общительно спросил стрелок. Никто не ответил. - Вы здешние, городские? Ответа не было. Один из мальчишек вынул изо рта загнутую под безумным углом самокрутку, свернутую из кукурузного султана, крепко зажал в руке зеленый шарик с черными прожилками - "кошачий глаз" - и пустил его в очерченный на земле круг. Шарик ударил по "ворчуну" и выбил его за черту. Подобрав "кошачий глаз", мальчишка приготовился бить снова. - Есть в этом поселке харчевня? - поинтересовался стрелок. Один из ребят, самый младший, поднял голову и посмотрел на него. В углу рта у мальчугана красовалась огромная лихорадка, а глаза еще не утратили простодушия. Их до краев заполняло потаенное, смешанное с интересом удивление - это было трогательно и пугало. - У Шеба можно съесть кусок мяса. - В вашем трактире? Мальчонка кивнул, но ничего не сказал. Глаза его товарищей сделались недобрыми, враждебными. Стрелок коснулся полей шляпы. - Весьма признателен. Приятно знать, что в этом поселке у кого-то еще хватает мозгов, чтоб говорить. Он прошел мимо них, взобрался на тротуар и двинулся в сторону центра, к заведению Шеба. За спиной раздавался чистый презрительный голос другого мальчишки - еще совсем детский дискант: "Травоед! Давно трахаешь свою сестру, Чарли? Травоед!" Перед заведением Шеба подмаргивали три яркие лампы - одна была прибита над перекошенными двустворчатыми дверями, две других располагались по обе стороны от них. Припев "Джуда" мало-помалу затих, на пианино забренчали другую старинную балладу. Голоса шелестели невнятно, как рвущиеся нити. Стрелок на миг задержался у дверей, заглядывая внутрь. Посыпанный опилками пол, возле столов на шатких ножках - плевательницы. Дощатая стойка на козлах для пилки дров. Захватанное липкое зеркало за стойкой отражало тапера - вертящаяся табуретка придавала его спине неподражаемую сутулость. Переднюю панель пианино убрали, так что можно было смотреть, как во время игры на этом новейшем техническом достижении вверх и вниз ходят соединенные с деревянными клавишами молоточки. |
