Большую часть пути Зопириону пришлось провести в седле. В дорогу он надел легкие кожаные сапожки для верховой езды. Поверх плотной туники была надета кираса из многослойного льняного полотна: слои были прошиты, проклеены и специальным образом отформованы. Несомненно, она хуже защищала от копий и стрел, но была гораздо легче бронзовых лат пехотинцев. Позади стратега трусили два мула: на одном сидел нанятый на время военных действий слуга, а другой был нагружен поклажей Зопириона, щитом и оружием.

За поворотом дороги с левой стороны открылся вид на спокойные воды залива. За ним далеко на горизонте, виднелись поросшие редким кустарником дюны Эгифалийского полуострова. Вдоль побережья большого острова, где лежал путь Зопириона, большими отдельными группами стояли несколько сотен палаток. Дионисий собрал здесь основные силы, готовясь к разрушительному набегу на финикийские земли западной Сицилии. Залив буквально кишел пузатыми торговыми судами: одни причаливали к берегу, другие, закончив отгрузку, неспешно шли на веслах или под парусом. На берегу рядами лежали триремы. Их прочно привязали и закрепили при помощи клиньев, чтобы они не перевернулись или не соскользнули в воду.

Слева в центре залива возвышался над водой остров Мотия. На таком расстоянии можно было разглядеть только хмурые стены да верхние этажи высоких зданий. К северу от острова узкая полоска косы соединяла Мотию с большой землей. Зопирион увидел, как по ней в обе стороны, будто муравьи, передвигались крошечные точечки. Когда юноша подъехал поближе, крапинки, постепенно вырастая, превратились в людей, которые несли в обе стороны различные грузы. Жители Мотии успели почти полностью разобрать дамбу, соединяющую остров с берегом. А теперь по приказу Дионисия солдаты из его войска методично подносили к разрушенной части дамбы корзины с кирпичом и грязью, укрепляли ее и возвращались за новыми материалами.

Зопирион подъехал к большой палатке главнокомандующего. Ее раскинули в северной части бухты. Недалеко от берега работала бригада плотников. Далеко разносились удары топоров и визг пил: шло интенсивное строительство передвижных осадных башен и стенобитных орудий – таранов. Строительные войска рыли траншеи в поисках свинцовых водопроводных труб, по которым в Мотию поступала чистая питьевая вода. Трубы были проложены по дну залива. На берегу Зопирион нашел Лептиния, который следил за ремонтом дамбы, и передал ему приказы тирана.

– …триремы нужно как можно быстрее спустить на воду, чтобы достойно встретить флот Гимилка. Всех трудоспособных людей следует направить на ремонт дамбы. Ее следует в несколько раз расширить, чтобы по ней смогли проехать осадные машины. Каждый человек должен получить корзину или любую другую тару для переноски земли.

Дионисий, удивительно похожий на своего брата, Дионисия, широко улыбнулся. Зопирион уже давно составил о нем мнение как о хорошем добросердечном человеке, в котором полностью отсутствовали свойственные Дионисию напористость и холодная страсть к власти.

– Хорошо сказано, Зопирион. Но сегодня уже поздно начинать спуск кораблей. Займемся ими завтра утром, – ответил Лептиний. – А что касается корзин, то я просто ума не приложу, где можно достать такую уйму корзин за столь короткий срок.

– А что, если один будет грузить камни и песок на щит, а двое других займутся переноской? – предложил Зопирион.

– Превосходно! Мой брат не ошибся, определив тебе должность, на которой ты должен искать средства и способы решения различных проблем. Спокойной ночи!

Зопириону пришлось устроиться в одной палатке с несколькими стратегами, расположенной неподалеку от ставки главнокомандующего. Оставив слугу распаковывать багаж и передав лошадь рабу‑конюху, юноша отправился пешком в расположение войск артиллерии.