– Чума на все интриги! Если бы нам удалось уличить его в некомпетентности…

– И не рассчитывай. Он прекрасно разбирается в кораблестроении. Однако поддерживать сомнительное процветание труднее, нежели неприятную атмосферу… К тебе идут!

К друзьям подошел воин, держа в руке свиток папируса.

– Ты Зопирион, сын Мега‑кого‑то?

– Да.

– У меня к тебе письмо… Да благословят тебя боги.

Солдат положил чаевые в кошелек и пошел прочь, а Зопирион дрожащими руками развернул письмо. После этого он наградил Архита таким радостным шлепком по спине, что чуть было не сбил его с ног.

– Архит! Это Коринна! Ты только послушай!

«У нас все хорошо, надеюсь, что и с тобой все в порядке. Здоровье папы не ухудшилось. Он получил любезное письмо от твоего отца и начал вести переговоры о нашей помолвке. С одной стороны, отец неумолим. Но, по правде говоря, я не смогу быть счастлива без моего мальчика. С благословения моих родителей, шлю тебе свою любовь. До свидания.

– Она любит меня! Она любит меня! Пусть катятся к воронам Алексит и его корабли, она любит меня!

Зопирион кружил по полю, как сатир по весне, размахивая руками и громко крича. Скрипучим голосом и ужасно фальшиво он распевал во всю глотку.

Да, любовь – болезненный трепет,

А не любить – значит пребывать в еще более мучительном покое.

Но боже, худшее из мучений – любить и не быть любимым!

–  Успокойся, старина! – сказал Архит. – Ты не первый в мире, кто влюбился. С тех пор, как мы прибыли на Сиракузы, я влюблялся трижды!

Зопирион знал, что Архит уже завел себе друзей в Сиракузах. Да и у него самого тоже появились друзья. К счастью, он получил доступ к лучшей на Сицилии библиотеке – Филиста. Выходные он проводил в доме у своего начальника: вытаскивал книги из ячеек шкафа и читал, одной рукой разворачивая свиток, а другой сворачивая. Сейчас он дочитывал третий том «Истории» Геродота.

– Как ты думаешь, получится у меня ненадолго съездить в Мессану?

– Возможно. Но когда вернешься, можешь обнаружить свой проект у Алексита.

– Я уже несколько месяцев не видел Коринну! Клянусь Зевсом Олимпийским, так продолжаться не может!

– Когда станет совсем тяжко, можешь сходить со мной в публичный дом.

– И ты называешь себя пифагорейцем? В любом случае, я и слышать не хочу о шлюхах.

– Да у тебя жезл стоит как палка! Но если ты хочешь сохранить работу, лучше закончить.

– К черту работу! До сих пор удивляюсь, почему я не бросаю все не возвращаюсь в Тарент. В моей семье все были бы рады моему возвращению.

– Не так быстро! Подумай о будущем, которое принадлежит также и ей. Сначала заработай, а потом женись.

– Вот беда! Я даже думать не могу, слишком я расстроен.

– Послушай, даже на божественном суде влюбленным оказывают снисхождение. Ничего не предпринимай, покуда не успокоишься и тщательно все не обдумаешь.

– Думаю, ты прав. Но как только появится свободное время…

В конце концов Зопириону удалось раздобыть помощников, и хотя большую часть плотницкой работы он выполнил самостоятельно, юноша построил еще одну модель. У нее, как и предыдущих моделей, был установлена крепкая мачта. На ее вершине, но уже горизонтально размещался лук. Еще один брус располагался под углом: от вершины мачты к краю платформы. По всей его длине был вырезан желоб. В верхней части желоба была установлена лебедка, посредством который натягивался лук. Отдельно прикреплялся вращающийся бронзовый спусковой крючок.