Возле авиакасс стояли очереди, но перед одной выстроились всего три человека. Там я и занял очередь. Передо мной была женщина средних лет, за ней нетерпеливо переминался с ноги на ногу парень в укороченной куртке и модных кедах. На голове у него была бейсболка с кучей пёстрых значков — он явно собирал эту коллекцию по всему миру. Заядлый путешественник, сынок богатых родителей, которые его содержат и оплачивают дорогостоящее хобби. Или просто им нравится держать чадо подальше от дома. Женщина прямо передо мной была одета в джинсы и латексную куртку с капюшоном. Она держала кожаный саквояж — пузатый, застёгнутый на широкие ремни. У неё были каштановые волосы, подстриженные в каре. От нечего делать я пялился ей в затылок. За мной заняли очередь ещё двое парней со спортивными сумками через плечо — почти такими же, как моя собственная. Они громко обсуждали предстоящий перелёт. Очередь постепенно росла, и я порадовался, что успел подойти к кассе раньше других.

Наконец, я оказался возле стеклянного окошка и просунул в него паспорт.

— Куда? — коротко спросила кассирша.

— Ближайший рейс в Австралию. Сидней. Бизнес-класс.

— На одного? В обе стороны?

— На одного. Пока в одну.

— Сто двадцать рублей.

Сумма немалая, но мне по карману.

— Не могли бы вы провести оплату после того, как будет зарегистрирована посадка? — спросил я.

Это нужно, чтобы никто не мог узнать о том, что я улетаю до того, как я окажусь на борту.

— Конечно, — ответила женщина. — Как вам будет удобно. Поставлю отложенный платёж.

Я протянул кредитку почти с облегчением. Кассирша выдала мне белоснежный прямоугольник, на котором красивыми синими буквами были вытеснены логотип авиакомпании, номер места в салоне и всё, что должен знать пассажир, чтобы вовремя улететь туда, куда ему нужно.

Отойдя от кассы, я направился к скамейкам в зале ожидания. Рейс только через сорок минут, так что можно перевести дух. Через минуту подошла девушка в форме и предложила напитки, чтобы скрасить ожидание. Я взял кофе.

Через полчаса я встал и направился к кишке, ведущей к самолёту. Предъявив билет и протащив сумку через сканер, прошёл в коридор-гармошку и двинулся по упругой парусине, освещённой вмонтированными в потолок лампочками. Я начал испытывать нарастающее беспокойство. Так всегда бывает, когда я приближаюсь к самолёту — фобия, от которой мне так и не удалось избавиться.

Впереди появился квадрат люка. Я невольно замедлил шаги, но деваться было некуда. Всё равно придётся лететь. Взяв себя в руки, я подошёл к стюарду. Парень в белой униформе немного смахивал на врача, хотя я понимал, что дизайнеры компании пытались придать костюму сходство с морским мундиром. Я протянул посадочный талон, и стюард вставил его в сканер.

— Добро пожаловать на борт, — произнёс он с дежурной улыбкой. — Моя коллега проводит вас.

— Спасибо, — ответил я, борясь с приступом тошноты.

Мне казалось, что я вхожу в огромный гроб. Со всех сторон ограниченную комнату, из которой нет выхода. Перед глазами возникли картины возможной катастрофы: взрыв, воздух вырывается наружу, корпус разваливается, и пассажиры падают вниз крошечными марионетками, растопырившими руки и ноги. И я — один из них! Закрыв на миг глаза, я перевёл дух.

— Пожалуйста сюда, — проговорила стюардесса.

Я двинулся за ней на дрожащих ногах, надеясь, что никто этого не заметит.

— Хотите сдать багаж? — поинтересовалась девушка, имея в виду мою сумку.

— Нет. Там то, что может понадобиться мне в дороге.

— Над каждым посадочным местом есть специальный шкаф. Вы можете оставить вещи там.

— Знаю.

— Сюда, — стюардесса остановилась возле кресла.