|
Селите все сильнее хотелось на кого-нибудь накинуться. Она готова была избрать жертву среди посетителей, но в зале оставались всего несколько пар, занятых исключительно друг другом. Ее охватило желание выскочить без пальто, пройти мимо хозяина и направиться прямо в отель де Ля Пост и постучать в дверь Мадо. - Открой, мерзавка! Если же та не встанет и не откроет, Селита устроит страшный скандал на лестничной площадке. А когда откроет, то она ей скажет: - Впусти меня. Закрой дверь. А теперь мы вдвоем... Осмелится ли тогда Мадо изображать из себя и дальше "слабое, беззащитное существо", моргая своими якобы невинными глазами. Вот этими самыми руками и ногтями Селита хотела бы впиться в ее мягкое и слишком белое тело. Ей так нужно было заставить Мадо кричать от боли и просить пощады. - Теперь ты понимаешь, что ты им никогда не завладеешь? Отвечай, тварь! Отвечай, дешевая потаскушка! Отвечай, говорю я тебе! Она провела рукой по лицу и посмотрела на Людо, который, решив, что она просит еще выпить, отрицательно покачал головой. - Ты знаешь ее адрес в Бержераке? - Я знаю только, что ее мать там заведует почтовым отделением. - Ее действительно зовут Мадо Леруа? Она уже забыла сцену, увиденную через окошечко в двери, когда новенькая протягивала свое удостоверение Леону, который вполголоса произнес ее фамилию. Пусть она не может пойти сражаться в отель де Ля Пост, но ей доступен другой способ мести. Полчаса спустя она вышла из кабаре вместе с Мари-Лу. - Куда же мы идем? - спросила подруга. - На телеграф. Одно окошечко работало всю ночь. Селита написала на телеграфном бланке пером, которое сильно царапало: Мадам Леруа, заведующей почтовым отделением, Бержерак, департамент Дордонь". Немного подумав, она составила такой текст: "Ваша дочь Мадо нанята для участия в стриптизе в кабаре "Монико" в Канне". - А подпись? - спросила почтовая служащая, прочитав текст с невозмутимым видом. Тогда Селита назвала первое пришедшее на ум имя - Каролина Дюбуа. Больше ее ни о чем не спрашивали. Мари-Лу скромно дожидалась на пороге. - Ты уверена, что не сделала глупость? Селита рассмеялась: - Мне теперь уже все равно, глупостью меньше, глупостью больше... Тебе не хочется напиться, а? - Нет, если ты пойдешь пить, я тут же возвращаюсь домой. Нельзя сказать, что это было только желание напиться. Селита испытывала потребность в чем-то более неопределенном и чувствовала себя несчастной и оскорбленной. Она молча разделась в комнате, которая ей показалась сегодня особенно неуютной, безликой и уродливой. Вопреки своим привычкам, она улеглась голой и не почистила зубы. Мари-Лу легла позже нее и погасила свет. - Спокойной ночи. - Спокойной ночи. Прошло несколько минут, и теперь Селита твердо знала, чего она так мучительно желает: мужчину, безразлично какого, лишь бы он смог раздавить ее, причинить ей боль и снять ее нервное напряжение. Возможно, оттого, что она много выпила и в ее затуманенном мозгу произошел какой-то сдвиг, ей вдруг захотелось встать, накинуть пальто прямо на голое тело и отправиться на улицу, чтобы попросить первого попавшегося мужчину помочь ей. |
