|
Райдер проводил Софию в ее комнату. Слишком взволнованные, чтобы спать, они уселись в кресла и некоторое время молчали, заново переживая ночные события. – Я тебе очень благодарен, Софи, – сказал Райдер. – Не стоит благодарности, – ответила девушка. – Как ты узнала о том, что Томас проник в дом? Ведь была глубокая ночь. – Я проснулась от какого то странного звука, встала и вышла на балкон. Потом заметила невдалеке крадущуюся тень и последовала за ней. Когда я подошла к незнакомцу достаточно близко и увидела, что это Томас и что у него в руке нож, я поняла, что негодяй собирался кого то убить. Он остановился у твоей спальни, следовательно, жертвой должен был стать ты. Вот и все. – У тебя хорошая реакция, Софи, – заметил Райдер с легким недовольством в голосе. – Первый раз встречаю женщину, которая в опасной ситуации действует умело и быстро. Ты не испугалась, не стала звать на помощь, а проследила врага, кроме того, и оружие не забыла прихватить с собой. Удивительное хладнокровие. – Я знала, что кувшин тяжелый и может сослужить мне хорошую службу. И он действительно мне пригодился. И ты еще так некстати запутался в этой москитной сетке! Что же я должна была, по твоему, делать? Дать ему убить тебя, пока ты барахтался, словно рыба в неводе? Он расправился бы с тобой, потом настала бы моя очередь, а за мной – и Джереми. – Наверняка ты бы стала следующей жертвой, с этим я согласен. У Томаса была вполне реальная возможность убить меня: я крепко сплю. Если бы не ты… София равнодушно передернула плечами; у нее был такой вид, будто случившееся ее больше не волновало, будто ей все равно, и это показное или настоящее равнодушие взбесило Райдера. Все, что бы ни делала эта удивительная девушка, выходило за рамки общепринятых понятий и его собственного личного опыта. Своими поступками, неординарным поведением София перевернула его обычные представления о женщине и женском характере. Райдеру стало немного обидно. – Я рад, что отношусь к тем людям, которые тебе дороги, – с язвительной горечью заметил он как бы между прочим. – Не понимаю, о чем ты говоришь. – Ну как же! Ведь Эмиль, который знает тебя с детства, сказал, что ты защищаешь дорогих тебе людей с яростью раненой львицы. – Он так не говорил. – Если и не точно так, то смысл тот же. – Я защищала и себя, Райдер, не забывай. Расправившись с тобой, Томас взялся бы за меня. Я не такая глупая, как ты думаешь. – Ладно, Софи, оставим эту тему. Как твои ноги? – Да вроде ничего. – Вот и чудесно. И пока София не успела опомниться, он поднял ее с кресла, прижал к себе и страстно поцеловал в губы. Он целовал ее снова и снова, но ответного отклика так и не получил. – Мне это совсем не нравится, – прошептал он, горячо дыша девушке в лицо. – Ты ведешь себя не так, как нормальная женщина. Я не могу тебя понять. Ты что, совсем бесчувственная? Будь же женщиной, черт бы тебя побрал! Райдер повторил поцелуй, стал гладить Софии плечи, спину, ягодицы, прижимая ее к себе сильнее и сильнее, но она потихоньку отстранялась от него, отодвигалась, отталкивала и наконец оттолкнула, а затем вытерла тыльной стороной ладони влажные от поцелуя губы. Этот последний брезгливый жест привел Райдера в бешенство, и он, не в силах сдержаться, крикнул: – Вот ты какая! Ты ублажала тех противных мужчин, а я тебе неприятен! Ты после меня утираешься! София отступила на шаг. – Может быть, тебе нравится Грэйсон и после его поцелуев ты не вытираешь губы? Только тебе придется вышвырнуть его чернокожую любовницу, чтобы занять место в постели управляющего. Хотя он то, конечно, будет безмерно счастлив такой замене. София молчала, механически, как заведенная кукла, качая головой. – Да скажи же что нибудь! – взорвался Райдер. |
