|
Наоборот, ты играла со мной, дразнила меня, а закончила тем, что пригласила провести ночь в домике у моря. Обещала ради меня прогнать других… И после этого ты заявляешь о своей невинности? Да провалиться мне на этом месте, если это правда! – Я не говорю, что я невинная сейчас, ведь ты взял меня той ночью против моей воли, как грубое животное. Я то думала, что мужчина всегда может с точностью сказать, с кем он имел дело: с девушкой или женщиной, а получается, что нет. Ты же даже не извинился передо мной за то, что лишил меня девственности. Райдер не мог больше вынести этого кошмара. Он еле сдерживался, сидел красный и злой, а последняя фраза Софии его буквально доконала. Он встал, схватил в ярости стул, на котором сидел, и швырнул его с балкона вниз. София начала что то говорить, но он, не слушая ее, не смотря на нее, выбежал как ненормальный с балкона. Сэмюель Грэйсон разыскал Райдера на северной плантации. Молодой человек беседовал с одним из рабов по имени Джона, огромным, высоким негром, который ударом ладони мог сломать позвоночник. Райдер стоял в надвинутой на лоб шляпе, в расстегнутой до пояса рубашке, его полуобнаженная загорелая грудь блестела от пота. Когда управляющий подъехал к мужчинам, разговор между ними закончился и Райдер, поблагодарив негра и отпустив его взмахом руки, повернулся к управляющему. – Джона – хороший работник, – заметил Грэйсон. – И очень сильный. – Да уж, сила у него есть. Не хотел бы я иметь его в числе своих врагов, – согласился Райдер. – Мне необходимо поговорить с вами. – Поговорить? – Райдер снял шляпу, утер грязное лицо рукавом рубашки. – Я не против, только давайте сначала отойдем куда нибудь в тень. Можно поехать к морю, если хотите. Они поскакали к одному из пляжей, который назывался Монмут Бич, и там у них произошел следующий разговор. – Я хочу жениться на Софии Стэнтон Гревиль, – с ходу, без подготовки заявил управляющий. – Женившись на ней, я стану также и опекуном мальчика. Кимберли холл находится по соседству с Кэмил холлом, и таким образом мне не составит большого труда следить за ходом дел на обеих плантациях, к тому же мне будет помогать Эмиль. Несмотря на то что Райдер отлично знал, с каким благоговением и восторгом управляющий относится к Софии, подобное решение Грэйсона удивило его, и он долго молчал, не зная, что ответить, пока наконец не сказал каким то чужим, далеким голосом: – Бумаги по оформлению моего опекунства над Джереми почти готовы. А что касается Софии, то… Не о чем беспокоиться. Я имею в виду, что вы вовсе не обязаны принимать на себя какие либо хлопоты. – Но отчего же, Райдер? По правде говоря, опекунство для вас – обуза. Вскоре вы вернетесь в Англию, ваше место там, а не здесь, и я вполне понимаю, что вы собирались забрать Софию и ее брата лишь потому, что у вас не было иного выхода. А теперь он есть. Им лучше жить на Ямайке, Райдер, они привыкли к здешней жизни, ни к чему им ехать в такую даль, в Англию. Я знаю, там у них есть кое какая собственность, но плантация – важнее, и она приносит хороший доход. Джереми надо учиться, и я найму ему репетиторов; он получит необходимое образование. А София приобретет семью, положение, будет жить среди любящих людей. Райдеру речи эти были неприятны, и он отвернулся от управляющего, чтобы тот не видел выражения его лица. Настроение у Райдера испортилось, он даже и рассмеяться беззаботно не смог, хотя часто поступал так в затруднительных случаях. – Я вижу, вы не теряли времени, Грэйсон, – сухо сказал он, – и тщательно все обдумали. Вы, как я понимаю, являетесь одним из тех любящих людей, которые будут окружать Софию? – Несомненно. – Но ведь вы по возрасту годитесь девушке в отцы! – Вы совершенно правы, и разница в возрасте между мной и мисс беспокоит меня. |
