— Нет… нет. Но…
— Вам нечего делать в Нью-Йорке без предложений. Поверьте мне. Вы собьете все каблуки в поисках работы.
Она невесело улыбнулась.
— Конечно, вам лучше знать.
— Вы уже работали где-нибудь?
— Да, конечно. Удачнее всего в корпорации «Синекс». Они открывали новый кинотеатр в Портленде и заказали мне двенадцать картин в фойе. Заплатили семьсот долларов. Этого мне хватило, чтобы выкупить машину.
— Что ж, вы можете поехать в Нью-Йорк и снять там комнату на недельку, — сказал он, — и обойти все магазины и издательства с вашим дипломом. Только требуйте договора сразу на полгода, чтобы вас не надули. И не дайте этому городу завладеть вами.
— А вы? — спросила она, погружая ложку в мороженое. — Что вы делаете в этой глуши с населением тысяча триста человек?
Он пожал плечами.
— Пытаюсь написать роман.
Она была явно удивлена.
— Здесь, в Лоте? Но почему? И о чем?
— Вы пролили.
— Что?.. Ах, извините, — и она вытерла свой стакан салфеткой. — И вообще, вы не подумайте, что я такая уж болтушка. Обычно я не люблю говорить.
— Не извиняйтесь, — сказал он. — Все писатели любят говорить о своих книгах. Иногда перед сном я читаю, что пишут про меня в «Плейбое». Очень интересно.
Летчик встал. К кафе подкатил автобус, проскрипев тормозами.
— Я четыре года прожил в Салемс-Лот мальчишкой на Бернс-роуд.
— На Бернс-роуд? Там же ничего теперь нет, кроме болота и маленького кладбища. Они называют его Хармони-Хилл.
— Я там жил с тетей Синди. Синтия Стоуэнс. Мой отец умер, и с матерью случилось… ну, что-то вроде нервного срыва. Поэтому она на время отправила меня к тете Синди. Та отослала меня обратно на Лонг-Айленд через месяц после большого пожара, — он смотрел на ее лицо в зеркале над автоматом с газировкой. — Я плакал, когда уезжал от матери, и плакал, когда уезжал от тети Синди и Джерусалемс-Лот.
— Я родилась как раз в год пожара, — сказала Сьюзен. — Это было крупнейшее событие в нашем городе, и я его проспала.
Бен рассмеялся:
— Значит, вы на семь лет старше, чем я подумал в парке.
— Да? — она выглядела польщенной. — Спасибо. А дом вашей тети, что, сгорел?
— Да, — сказал он. — Я хорошо помню ту ночь. Какие-то люди с ручными насосами пришли и сказали, что нам придется уйти. Мы очень испугались. Тетя Синди стала метаться, собирая вещи и запихивая их в машину. Кошмарная была ночь.
— А дом был застрахован?
— Нет, но мы успели вынести почти все, кроме телевизора. Его мы не смогли оторвать от пола. Это был старый «Видео-Кинг» с семидюймовым экраном и толстым стеклом. Очень было жаль.
— И вот вы вернулись писать книгу, — подвела она итог рассказу.
Бен не ответил. Мисс Кугэн открыла блок сигарет и высыпала пачки на стол. За прилавком с лекарствами, как седой призрак, возник мистер Лабри, местный аптекарь. Летчик стоял у входа в автобус, дожидаясь, пока водитель вернется из уборной.
— Да, — сказал, наконец, Бен. Он повернулся и посмотрел на нее, впервые открыто, глаза в глаза. Лицо ее, с искренними голубыми глазами и высоким чистым лбом, было очень привлекательным.
— А вы родились здесь? — спросил он.
— Да.
Он кивнул.
— Тогда вы должны меня понять. Я жил здесь ребенком, и Салемс-Лот меня очаровал. |