— Тем не менее, это так, он час тому назад был у меня в Беглербеге и сообщил обо всем.

— Но как же это случилось?

— Должно быть, разговор мой с султаншей Валиде был подслушан, так как в это время Шейх-уль-Ислам и Гамид-кади стояли недалеко, они опередили Керима-пашу и потребовали Сирру.

— И взяли ее с собой?

— Так сказали кавассы!

— Дела наши плохи! Но как могло случиться, что Керим-паша опоздал?

— Недалеко от караульни его догнал слуга принцессы и сказал, что султанша Валиде еще что-то хочет передать ему, из-за чего тот и вернулся.

— Это был обман! — перебил Сади своего друга. — Этот слуга принцессы — мошенник! Рошана должна сегодня же прогнать его.

— Да, обман, ошибка, как оправдывался этот грек: султанша Валиде вовсе не давала подобного приказания.

— О, это негодяю не пройдет даром! Он давно уже мне не нравится. Не понимаю, как может принцесса терпеть около себя этого грека: у него пренеприятный вид.

— Все это пустяки, друг мой, важно то, что мы потеряли Сирру, а с ней и единственную возможность, которая могла бы обеспечить нам успех в борьбе с Мансуром-эфенди, — сказал Гассан, — все остальное — вздор.

— Мы должны возвратить ее!

— Хотя бы только узнать, куда ее дел Мансур! Но нет никакой возможности сделать это, и, кто знает, жива ли еще Сирра!

— Куда же они увезли ее ночью?

— Неизвестно.

— Теперь самое главное — найти это место.

— За этим-то я и пришел к тебе, Сади, — продолжал Гассан, — я состою при султане, но узнать что-нибудь через него — напрасный труд. Ты должен приняться за дело и использовать все, чтобы как можно скорее найти местопребывание Сирры.

— Как поживает Зора?

— Если нам не удастся расположить в его пользу великого визиря, который опасается влияния на султана Мансура, и побудить его доказать с помощью нашего товарища, что великий визирь играет при дворе значительную роль, то я опасаюсь, как бы наш друг не подвергся продолжительному заключению в крепости.

— Но об этом после! В настоящее время все зависит от того, как быстро мы найдем Сирру. С падением Шейха-уль-Ислама будет помилован и Зора!

— Это удастся, это должно нам удаться! — воскликнул Сади.

— Мне пришла в голову мысль!

— Какая, Гассан?

— Ты должен постараться расположить в нашу пользу принцессу!

— Это уже наполовину сделано.

— Она часто бывает в развалинах Кадри. Может быть, нам удастся получить от нее некоторые сведения. Ты должен склонить ее на это!

— Не проще ли будет нам самим отправиться туда?

— Не для того ли, чтобы нас арестовали, как некогда вместе с принцем? — спросил Гассан.

— Нечего и думать об этом, друг мой!

— Я знаю здесь, в Стамбуле, одного нищего дервиша, попробуем послать его разыскать пророчицу.

— Все это напрасно, Сади. Мансур знает наши намерения и опасается нашей вражды, а потому можешь представить, как осторожно на этот раз примется он за дело. Послу твоему, конечно, не удастся разыскать следов Сирры, — сказал Гассан, — или он отвез пророчицу, которая все-таки надеялась перехитрить Шейха-уль-Ислама, в развалины, или же тайный приговор уже приведен в исполнение.

— Приговор не может остаться тайной, так как сам султан приказал арестовать пророчицу, — отвечал Сади.

— Казнь должна быть совершена палачом Будимиром.