Такси остановилось перед отелем «Омни Парк Сентрал», внушительным, сияющим огнями сооружением рядом с театральным районом на углу Пятьдесят пятой и Седьмой. Марк подхватил мою сумку, и я следом за ним прошла в элегантный вестибюль. Зарегистрировав меня, он отослал сумку в номер, и уже через несколько минут мы вышли на морозный вечерний воздух. Я была рада, что захватила пальто.

Пройдя три квартала, мы оказались у «Галлахера». Витрина этого ужаса всех коров, кошмара коронарной артерии и мечты каждого любителя свежего мяса являла собой огромную выставку в виде холодильной камеры, заполненной всеми сортами мяса, которые только можно вообразить. Внутренность ресторана представлялась местом поклонения знаменитостям, фотографии которых с их автографами покрывали стены.

Было очень шумно. Бармен смешал нам крепкие напитки. Я зажгла сигарету и осмотрелась. Столы стояли близко друг от друга, что типично для нью-йоркских ресторанов. Слева от нас двое бизнесменов были поглощены разговором, столик справа пустовал, а за столиком напротив сидел поразительно красивый молодой человек, упорно трудившийся над «Нью-Йорк Таймс» и пивом. Я внимательно посмотрела на Марка, пытаясь понять выражение его лица. Его взгляд был напряжен, и он вертел в руках свой скотч.

— Итак, зачем я здесь, Марк? — спросила я.

— Может быть, я просто хотел пригласить тебя пообедать, — сказал он.

— А если серьезно?

— Я серьезно. Ты недовольна?

— Как я могу быть довольна, когда жду взрыва бомбы? — ответила я.

Он расстегнул пиджак.

— Сначала мы закажем, а потом поговорим.

Он всегда так со мной поступал, придумывая все что угодно, лишь бы заставить меня ждать. Может быть, в нем просто говорил адвокат. Прежде это выводило меня из себя, и теперь ничего не изменилось.

— Настоятельно рекомендую мясо, — сказал он, пока мы просматривали меню. — Плюс салат из шпината. Ничего затейливого. Но стейки должны быть лучшими в городе.

— Ты никогда не бывал здесь? — спросила я.

— Нет. Спарацино бывал, — ответил он.

— Он рекомендовал это место? И отель, полагаю, тоже? — Я не могла сдержать раздражение.

— Конечно, — ответил он, теперь углубившись в перечень вин. — Так заведено. Клиенты, прилетая в город, останавливаются в «Омни», потому что это удобно фирме.

— А ваши клиенты и едят здесь?

— Спарацино бывал здесь прежде, обычно после театра. Поэтому он знает об этом месте, — сказал Марк.

— О чем еще знает Спарацино? — спросила я. — Ты ему рассказал, что намерен встретиться со мной?

Он посмотрел мне в глаза и ответил:

— Нет.

— Как это возможно, если ваша фирма оплачивает мою поездку и если Спарацино порекомендовал отель и ресторан?

— Он рекомендовал отель мне, Кей. Я должен был где-то остановиться. Я должен был где-то питаться. Спарацино пригласил меня провести вечер с парой других адвокатов. Я отказался, сказав, что мне нужно просмотреть некоторые документы, и просто где-нибудь перекушу. Что он, по-твоему, должен был мне порекомендовать? Ну, и так далее.

До меня, наконец, начало доходить, и я не знала, смущена я или расстроена. Возможно, и то, и другое. «Орндорфф и Бергер» не оплачивали мою поездку. Это делал Марк, и фирме ничего не было об этом известно.

Официант вернулся, и Марк сделал заказ. Я быстро теряла аппетит.

— Я прилетел вчера вечером, — продолжил он. — Спарацино позвонил мне в Чикаго вчера утром и сказал, что ему нужно увидеться со мной как можно скорее.