Крошка убил Джейка, а этот малый попал в него.

Это по-настоящему разозлило Крошку.

Он вскинул «кимбер», но выстрелить не успел, и что-то ударило его в голову.

Прижав руку ко лбу, он почувствовал, что глаза заливает кровь. Видно стало плохо, но Крошка все же заметил, что длинноволосый с трудом поднимается на ноги. Чем именно он в него швырнул, Крошка не понял, но болело сильно.

Парень одним прыжком пересек комнату, схватил Крошку за руку и рванул вниз. На сей раз было не так больно, однако Крошка инстинктивно разжал ладонь, и сорок пятый упал на пол.

Действуя свободной рукой, Крошка снова нанес противнику удар в челюсть. Рука сразу заныла – пуля-то угодила именно в нее.

Парень не удержался на ногах, упал, но и Крошка опустился на стоящую рядом с дверью кровать. Сознания он не потерял, но двигаться было трудно.

– Вставай и не пытайся поднять пистолет, – скомандовал один из братьев, тот, что держал сорок пятый.

Но Крошка даже не видел, куда «кимбер» упал, и к тому же ему пришло в голову кое-что другое.

Запустив пальцы в отверстие между матрасом и пружинами, он оторвал матрас от кровати и швырнул его в парня с оружием. И одновременно с трудом поднялся на ноги.

В тот же момент прогремел выстрел, и пуля пробила в матрасе дыру.

– Дин! – вскрикнул тот, другой.

Крошка перешагнул через труп Джейка и схватил лежавший на другой кровати меч. Более рослый из братьев тоже кинулся за ним, но Крошка ударил его эфесом точно так же, как Дин раньше ударил Джейка.

Сначала Крошка собирался расправиться с обоими братьями, но потом передумал. Приказа на этот счет он не получал, велено было только стрелять на поражение, если в этом возникнет нужда. К тому же сейчас кровь заливала глаза, левая рука отказывалась повиноваться и чертовски болела, а то, что надо, он получил.

И самое лучшее сейчас – удалиться зализывать раны.

Плохо, конечно, что приходится бросать свой верный сорок пятый, – после дела от оружия принято избавляться. Но вряд ли эти двое заявятся к копам.

Оставив их сражаться с матрасом, Крошка выскользнул из комнаты.

В первый момент Дин совершенно не понял, что за два типа ворвались к ним в номер, но стоило им потребовать меч, как он сообразил, что это люди Альберта Чао. Особенно тот, что без шеи и ростом с каланчу. На нем только что не было написано: «Выколачиваю деньги».

Да, но как, черт возьми, они нас отыскали?

Впрочем, это все потом, а сейчас надо подумать, как выбраться из этой передряги.

К счастью, бандит ростом поменьше настолько увлекся собственными речами, что совершенно не замечал того, что происходит. Один из первых уроков, которые преподал отец, когда они с Сэмом стали достаточно взрослыми, был о том, как защищаться против вооруженного противника.

– Лучше всего, – наставлял их Джон, – если он или они подойдут совсем близко. На расстоянии они опасны, ведь вы ничего с ними не можете сделать. Но если приблизятся, нужно схватиться за ствол. Даже если выстрелят, вы собьете прицел. Боль будет страшная, но зато больше стрелять он не сможет.

Дин и Сэмом повторяли это упражнение тысячи раз, и с отцом, и сами по себе, так что, когда коротышка ткнул пистолетом в лицо Дину, тот даже ощутил нечто близкое к благодарности.

Через три секунды он уже сам держал его на мушке.

Чего Дин не ожидал, так это того, что малый, у которого явно проблемы со щитовидной железой, застрелит своего приятеля. Но пока тот стрелял, Дим сам в него выстрелил.

Но на него это, кажется, не произвело сильного впечатления, во всяком случае, не успел Дин опомниться, как уже жевал матрас.

А бандит скрылся, прихватив с собой меч.

Сукин сын.

Засунув за пояс сорок пятый и прикрыв его не заправленной в брюки фланелевой рубахой, Дин бросился следом за ним.