Испытание, вот что это было; папа учил их и решил устроить экзамен, причем первую его часть они благополучно завалили. А начать ныть — только ухудшить положение.

— Пап, не на… — начал Сэм.

— Заткнись, Сэмми, — оборвал его Дин. — Справимся.

Сэмми заткнулся, и Джон зашагал вниз. Дин подумал, что путь можно будет поискать по следам, если папа, конечно, не постарается их уничтожить. А он мог.

Когда Джон исчез из виду, мальчики открыли рюкзаки. Сверху все выглядело прилично: свернутый брезент, который на беглый взгляд мог сойти за палатку, но под ним в рюкзаке Дина нашлись: коробка бейсбольных карточек, несколько банок свинины с бобами (без открывалки), пару кирпичей, пакет скомканных бумажек и еще куча всякой всячины, которая никоим образом не могла сгодиться в этой патовой ситуации. Сэм был «экипирован» примерно так же. Мальчики остались без спичек, без спальных мешков или палатки, без компаса и доступной еды. Хорошо хоть фляжки с водой крепились отдельно на поясе, так что смерть от жажды не грозила. Между тем, быстро темнело, а это значит, скоро захочется есть и спать.

— И что нам делать? — поинтересовался Сэм.

Братишке всего десять, и поэтому ему многое можно простить. Но если мелюзга начнет хныкать, Дин отправит его полетать с ближайшего же утеса.

— Лично я спущусь, — ответил Дин. — Постараюсь пройти как можно дальше до темноты, а там под деревьями будет теплее и можно будет поискать ягод или кролика.

— Но мы должны ждать час! — возразил младший.

— Это папа сказал. А еще он сказал, что у нас в рюкзаках еда и все, что надо, на три дня. Предпочтешь и дальше ему слепо верить или лучше поужинаешь сегодня?

— Наверное, поужинаю.

— Пошли тогда.

В конце концов они вернулись к своему домику уже вечером следующего дня — голодные, усталые и злые. Но надо признать, папа преподал им ценный урок.

Вот и сейчас, слушая Хармона Байрда, Дин вспоминал, чему тогда учил отец. Старик точно был прав в двух вещах: он знал, на кого нападет монстр, и что этого монстра можно застрелить. Дин сам убедился в его правоте, войдя в деревянный дом и столкнувшись с юным солдатом. А теперь, сидя на кровати Сэма, он слушал совсем уж невероятный рассказ. Если бы он не сталкивался с подобным сам — и вообще, и в Сидар-Уэллсе в частности — он бы не поверил ни единому слову.

— Мне девяносто один, — начал Байрд после того, как братья включили в номере обогреватель и принесли рассказчику банку «Доктора Пеппера» из автомата.

Байрд снял шапку, и оказалось, что он почти лыс: только пару клочков волос торчали на глянцевой розовой коже.

— Я уже пережил два, как вы их называете, цикла убийств. Я зову это «сорок лет».

— Сорок лет чего? — удивился Сэм.

— А ничего. Просто Сорок Лет. Я же никому про это не говорю, а когда думаю, то понимаю, что я имею в виду, правильно?

— Не поспоришь.

— Черт с ним. Так вот, я о том, что это мой третий раз. В первый я еще был совсем зеленый, но уже видел, как все происходило. Папу убили томагавком. Тетку застрелили в спину. Но хуже всего вышло с соседом… его привязали к лошади и волочили лицом вниз, пока с него вся шкура не сошла.

— Жееесть, — протянул Дин.

— Да, жестоко, юноша, — согласился Байрд. — Но впечатляюще, я тебе скажу.

— Охотно верю.

— Через сорок лет все началось заново. Но тогда я уже понимал, что происходит, потому что видел это раньше. Индейцы и солдаты в старой одежде. Люди, которые то появляются, то исчезают, не успеешь и глазом моргнуть.