|
Первое, что я увидела, — спокойные, орехового цвета глаза моего доктора. Он погладил меня по голове и пообещал вернуться к вечеру. После его ухода я выпуталась из своего пледа-кокона, осторожно сделала несколько шагов. Уши уловили ребячий гомон, доносившийся сквозь открытое окно со двора, кожа почувствовала жгучее прикосновение солнечного луча, нос осязал горьковатый запах увядающих пионов. Пожалуй, еще никто из мужчин так не ухаживал за мной, не закутывал заботливо в плед, не гладил по голове. Что-то сдвинулось в моих мозгах, и мне безумно захотелось, чтобы Вадим все время был рядом, я представила себе его теплые руки, от которых невидимыми лучами исходит целительная сила, его золотистые глаза, голос. Даже наигранный энтузиазм уже не казался таким противным. Поплавав в ласковом потоке фантазии, который принимал уже опасное направление, я больно ущипнула себя за руку: «Вернись на землю, Тая! О чем ты думаешь? Тебя пожалели, погладили по голове, а ты и растаяла! Ты сейчас похожа на собачку Каштанку, которая ищет ласкового хозяина. Опомнись!»
* * * Вечером доктор уютно устроился в кресле и потребовал рассказать все еще раз и по порядку. Он занудливо выяснял каждую деталь, просил повторить то или иное высказывание и без конца переспрашивал. Когда я обреченно сообщила о своем прозрении, Вадим Ефимович наклонился вперед и довольно злым голосом спросил: — И долго ты собираешься играть в эту игру, Таисия? Не обманывай себя. Ты гонялась за этой амебой по имени Максим только потому, что нужна была иллюзия — все подруги замужем, у всех есть друзья, любовники, дети, а что ты можешь ответить на сочувствующие вопросы подруг? Вот и выдумала себе отговорку: «Люблю одного Максима, а он женат. У меня все нормально, просто временные трудности». Ты напялила маску несчастной, всеми брошенной и не собираешься расставаться с ней! Во все глаза я смотрела на непривычно сердитого доктора и задыхалась от злости. Запустить бы в него чем-нибудь тяжелым, чтобы он закрыл свой рот, я ненавидела его в этот момент с космической силой. — Какая чудовищная ложь! — завизжала я. — Вы не имеете права! Замолчите! Надо же, какой-то докторишка имеет наглость глумиться надо всем, что мне дорого, разрушить все то немногое, чем я жила, что меня вообще держало на поверхности в этом мерзком болоте, именуемом жизнью! — Неужели лучше было бы выйти замуж за какого-нибудь алкаша, бабника, тряпку или садиста, сидеть на грошах и с кучей сопливых ребятишек проклинать свое замужество! Мол, пусть будет плохонький, но свой! — заорала я. — А чем твоя жизнь лучше? — вкрадчиво спросил Вадим. Он сел рядом со мной и, как маленькую девочку, погладил по голове. — Что было не так с тобой, Тая? Расскажи! — Нет! — Я помотала головой. — Нет, не хочу! Вадим встряхнул меня за плечи. — Ты должна сказать себе правду. Оглянись, ты разрушаешь сама себя, освободи свой мозг! Ты будешь счастлива, обещаю тебе! — Откуда вы знаете? — угрюмо спросила я, вспоминая свои сегодняшние фантазии. — Знаю. — Он улыбнулся, и в его глазах на секунду проскользнуло жесткое выражение. — Тая, когда ты в первый раз влюбилась? — Не помню. — Нет, милая, давай начистоту, мы же договорились. Давай прокатимся по городу. Все-таки движение, смена состояния лучше статики, тебе будет легче. Собирайся! Как не похож был сегодняшний город на ту Москву, по которой мы ехали три дня назад! Сейчас это был угольно-черный город, расчерченный яркими гирляндами фонарей и узорами иллюминации. Доктор оказался прав, езда развлекла меня, я старалась не думать, сколько бензина тратит мой ненавистный врачеватель, проводя такую «психотерапию на колесах». |
