Нарт скрипнул зубами. Сейчас, именно в эту самую минуту, он очень зауважал тихих и, главное, сдержанных в своих запросах и потребностях темных девушек. Может быть, светлые стали такими злобными оттого, что у них все женщины такие? О-о-о…

— Идем. Пока побудешь в этом, потом тебе подберут одежду. А на волосы твои и вовсе никто не посмотрит.

Тори оскорбилась: как это, никто не посмотрит на ее волосы?

— Хоть умыться я могу? Или вы, темные, настолько жестоки, что лишите несчастную девушку даже такой малости? — расстроено прижала она ладони к груди.

Уже подозревая, что простым «умыться» отделаться не удастся, маг страдальчески вздохнул.

— Вот не надо мне сейчас говорить о том, какие мы плохие, а вы хорошие! Не надо! Я за последние сутки на своей шкуре это почувствовал, — и взмахнул рукой, заставляя кувшин с водой подлететь к девушке.

Вода, выливаясь из него, попадала только в подставленные ладони — ни капли не упало на пол.

Решив, что осмотреть жилище темного можно и позже, фея радостно принялась за утренние процедуры. Старательно умылась, затем долго тормошила волосы, скручивая и перебирая прядки, чтобы придать им вид хоть сколько-то приличный. А после взялась за мужскую рубашку. Старательно разгладив руками появившиеся за ночь на ткани морщинки, попробовала заложить одну полу наискосок, потом собрать, перетянув узким ремешком на талии… Но, на взгляд феи, все эти попытки мало чем смогли улучшить ее внешний вид, поэтому, снова разобрав все предшествующие конструкции, она связала верхние концы рубашки крупным изящным узлом, а нижние оставила свободно болтаться, чтобы не сковывали движения. Обуться пришлось в невесть откуда взявшиеся башмаки.

«Деревянные они, что ли…» — поморщилась фея, чувствуя, что ее ножки неминуемо сотрутся от такой грубой «обертки».

К моменту, когда Тори вспомнила об ожидавшем ее мужчине, у Нарта иссякло последнее терпение. И дело даже не в затраченном на всю эту нелепую, по его мнению, суету времени. Не меньшим испытанием для его выдержки стало и зрелище то и дело мелькавших точеных ножек феи, а иногда и вовсе будоражащей кровь груди.

По мнению Нарта, несносная блондинка была так прекрасна, что отсутствие прически или несоответствующий наряд никак не могли испортить впечатления. Но сказать об этом его не заставила бы и угроза смерти.

Делать комплименты светлой? Не-е-ет!

— Я буду рада составить вам компанию на прогулке, — на остекленевший взгляд темного фея отреагировала располагающей улыбкой.

Нарт только пожал плечами: если ей хочется думать, что он вовсе не конвоирует ее к месту решения дальнейшей участи, это ее проблемы. И, больше не медля, обхватил ее за локоть и спешно увлек вон из дома. Конечно же, появление светлой взбудоражило все поселение. Большинство жителей высыпало на улицу поглазеть на плененную магиню.

Тори даже слегка опешила от такого внимания. Она привыкла, что светлым всегда улыбаются, а темных боятся. А здесь… На нее смотрели с опаской, мамаши и вовсе быстренько прятали отпрысков за поголовно длинные юбки, словно она могла навредить им одним своим присутствием.

Но отметила фея и одобрительные мужские взгляды, бросаемые украдкой. А еще — целое паломничество этих самых мужчин к большому дому в центре поселения. Если большинство домиков здесь имели один, максимум два этажа, то здание, куда все сейчас направлялись, могло похвастаться четырьмя.

— Э-э-э… А там что, все жители будут присутствовать? — забеспокоившись еще сильнее, Тори неосознанно чуть теснее прижалась к Нарту.

— Многие.

— А никак нельзя, чтобы только я и ваши главные?

— Нет.