Томас испуганно вцепился Сереже в плечо, а тот, оглядываясь по сторонам, говорил Максиму:

- Ну, давай - показывай. Я здесь ничего не знаю.

Когда они спускались по эскалатору в разодранную туннелями плоть земли, Максим шептал:

- Верзилы на ступеньку выше нас: вон стоят - глаз не сводят. Ну, ничего: сейчас мы дадим деру. Ты главное слушай: сходим сейчас с "лестницы" медленно идем вдоль платформы, когда электричка подходит все идем-идем, а вот, когда голос услышишь: "Осторожно, двери закрываются", подожди еще секундочку, а потом в эти самые двери и прыгай. Здесь, главное, не упустить момент. Я это в одном "боевике" видел.

Так они и сделали: сошли с эскалатора и медленно пошли вдоль платформы. Народ клубился вокруг, голоса сливались в единый гул, а за мельканием серо-темных тел невозможно было уследить - словно кто-то стремительно перекручивал "кубик-рубик", да так стремительно, что едва пар не шел.

Позади сопели охранники.

- Слышь: давай на центр станции выйдем.

Сережа ничего не отвечал; шел совсем рядом от края платформы. Вот стал нарастать рев и мальчик увидел, как из черного зева несется на него железное чудище. Рев стал нестерпимым и Максим заорал ему на ухо:

- Вот это и есть электричка! Смешно смотреть: ты, как дикарь из леса, глаза вытаращил - мчится будто на тебя чудище - змея стометровая! Я такое тоже в фильме видел.

Электричка остановилась; двери пронзительно распахнулись и хлынули из них набитые под высоким давлением бледные, усталые человеческие особи.

- Слышь, стой! - обиженно начал охранник; однако, Сережа взял Максима за руку и они пошли еще быстрее, проскальзывая между тел.

Томас пронзительно мяукнул, вцепился в Сережино плечо еще сильнее, расцарапал его до крови.

"Осторожно, двери закрываются!" - объявил неживой голос, однако народ только начал вбиваться в душное, железное нутро и Максим шепнул:

- Рано!

Вот платформа опустела: набитые вагоны стоят еще с распахнутыми дверьми, а вдоль в них идут быстро; да едва ли не бегут Сережа с Максимом: в двух шагах охранники...

- Ну, повезет, не повезет. - шепнул Максим, когда они проходили около какой-то двери. - С разбегу: три-четыре!

Они бросились в двери: впихнулись в эту усталую массу, и в тот же миг двери захлопнулись; электричка дернулась, поехала стремительно набирая скорость.

Сережа был вжат в стекло с надписью: "Не п ис о ться", но все же ему удалось развернуться, увидеть платформу: там в нескольких сантиметрах от него, неслись, расталкивали вновь набирающуюся на платформу массу, охранники; были слышны даже их бессмысленные, крайне напряженные выкрики: "Стой!", но поезд уже ворвался в черный туннель.

- И с котенком сюда! - раздался ворчливый женский голос. - Уберите котенка-то! Кто вам... - Сережа зажал уши и ничего больше не слышал.

На следующей станции они были вынесены из вагона людским потоком и Сережа уж думал бежать из этих подземелий, как Максим настоял на том, чтобы они проехали еще с несколько станций, сделали две пересадки, и уж после этого вышли в город - все затем "чтобы запутать следы, оторваться от погони".

Потому они вбежали в электричку и поехали дальше.

На второй пересадке случилось непредвиденное: Сережа, уставший от голосов, от рева железного чудища, от блеклых цветов, закрыл глаза, зажал уши и отвернулся к стенке. Максим же сам замешкался, рассматривая изображение лабиринта станций. В общем, он выбежал на станцию, а про своего друга стоящего с закрытыми глазами и ушами, вспомнил уже, когда двери захлопнулась и чудище начало разгонятся.

- Сашка! Слышишь! - Максим забарабанил по окну.

- Тебя что ли? - дотронулся кто-то до Сережиного плеча.

Мальчик повернулся, увидел Максима, но слышать, что он кричит уже не мог. На следующей платформе сошел, поехал назад, долго бродил по станции; потом, решив, что Максима в этой массе уже не найти, вновь сел в электричку, чтобы посмотреть, как бы побыстрее вырваться к городским окраинам.