— Да, — ответил он равнодушно.

Сегодня, в это великолепное утро, родители были наверху, и Денни знал, что они кончили заниматься любовью и сейчас дремлют в спальне. Они счастливы и довольны. Мама еще не совсем отделалась от страха, а настроение отца было каким-то неопределенным — чувство вины у него смешивалось с довольством, словно он совершил что-то, чего стыдится и чему в то же время радуется. Это что-то он тщательно скрывает, запрещая себе думать об этом. Денни недоумевал, как можно одновременно стыдиться и радоваться чему-то. Вопрос сильно беспокоил его. Просвечивание отца давало странную картину: чего-то, похожего на спрута, вытянувшего к небу свои щупальца. Когда Денни сосредоточивал мысли на отце, тот пристально вглядывался в сына острым, пронизывающим взглядом, словно ему было ясно, что проделывает Денни.

Мальчик стоял в главном холле, готовясь к выходу. Последнее время он много гулял, катался на санках и ходил на снегоступах. Во дворе, при солнечном свете, ему казалось, что тяжесть его отпускает. Встав на стул, Денни снял с вешалки свою куртку, лыжные штаны и уселся, чтобы натянуть их на себя. Сапоги стояли на полке — он натянул их в последнюю очередь, высунув от усердия кончик языка. Осталось надеть рукавицы и обернуть шею шарфиком, после чего он был готов к выходу.

Денни подошел к кухонной двери и здесь остановился в раздумье. Ему надоело играть на заднем дворе, который в это время дня накрыт тенью, не хотелось находиться даже в тени отеля. Поэтому он решил надеть снегоступы и отправиться на игровую площадку. Правда, Дик Хэллоранн велел ему держаться подальше от зверей живой изгороди, но эта мысль не тревожила его. Сейчас они похоронены под сугробами, из которых торчат только голова кролика и хвосты львов их вид казался ему скорее забавным, чем страшным.

Денни крепко привязал снегоступы к ногам шнурками. Отец говорил, что у него определенно есть талант к ходьбе на снегоступах — для этого требовалось лениво волочить ноги и движениями лодыжек стряхивать снег с переплетения лыж перед тем, как сделать следующий шаг. Все, что ему нужно, так это укрепить мышцы лодыжек и бедер. При ходьбе на снегоступах лодыжки болят не меньше, чем при катании на коньках, потому что все время надо стряхивать снег. Денни каждые пять минут был вынужден останавливаться и давать отдых ногам.

Но по дороге к игровой площадке отдых не понадобился — дорога шла под уклон. Преодолев чудовищный снежный занос у парадного крыльца «Оверлука», Денни через десять минут оказался на игровой площадке и даже не запыхался.

Площадка, засыпанная снегом, производила даже боле приятное впечатление, чем летом. Цепи на качелях застыли в самых странных изломах, доски сидений касались снега. Канат на гимнастической стенке оброс сосульками. Над снегом высились только трубы на крыше игрушечного «Оверлука».

Хорошо, если бы так завалило снегом настоящий «Оверлук», только без нас.

Цементная труба высовывалась из-под снега в двух местах, как эскимосское иглу. Денни протопал к трубе, присел на корточки и принялся раскапывать снег. Вскоре показался вход в черный тоннель, и Денни нырнул в него. Он изображал Патрика Макгухана, тайного агент (сериал о нем показывали по телевизору, и отец отказывался даже от работы по вечерам, чтобы посмотреть его, а Денни сидел у телевизора рядом с ним). Где-то здесь, в конце трубы, находилась антигравитационная машина русских. Денни вытащил воображаемый автомат и пополз по бетонной трубе, широко раскрыв глаза, готовый отразить любую опасность. Противоположный конец трубы был основательно забит снегом. Он пытался раскопать снег, но, к своему удивлению, обнаружил, что снег по прочности не уступает льду.