– А что еще у меня есть? – грустно улыбнулась Карен.

– Тебе нужно придумать какой нибудь план.

– Какой здесь может быть план? – Она указала на сводчатый потолок и узкие щели окон где то под потолком. – Отсюда нельзя выбраться иначе, чем через дверь.

– Неужели? – рассеянно спросила Консуэла, переводя взгляд с окон на Карен. – Ты быстрая, проворная. Должно быть, спортсменка?

– Чемпионка страны по гимнастике. Но это было давно, еще в школе. Я уже два года не участвую в соревнованиях.

– Может, все таки сможешь пролезть в то окно?

Карен взглянула на окно, прикидывая ширину.

– Смогу, наверно. Но как я туда заберусь? Ведь у нас нет веревки.

– А халаты на что? – осенило Консуэлу. – Если оторвать подшивку, охрана ничего не заметит. А потом свяжем полоски в веревку.

Карен тронула Консуэлу за рукав.

– Спасибо тебе за то, что ты пытаешься мне помочь, но одна веревка тут не поможет. Ее нужно как то закрепить в окне. Хорошо бы иметь какой нибудь крюк или деревяшку, в общем, что нибудь тяжелое, а у нас ничего такого нет.

– Это подойдет? – Быстро оглядевшись по сторонам, мексиканка и извлекла из под халата деревянную дубинку.

– Консуэла, как тебе?..

– Это дубинка Кейнса. Он сейчас на обеде, поэтому спохватится только через некоторое время.

– Но как?..

Мексиканка рассмеялась.

– Я вытащила ее, когда все были заняты тобой. Но нужно срочно действовать. Кейнс того и гляди явится за ней.

– Что он сделает тебе, когда узнает?

– Ничего, наверно, – просто ответила Консуэла. – Я ему нравлюсь, так что за меня не волнуйся. Иди и как можно скорее возвращайся с полицией, хорошо? – И она принялась отрывать от халата подшивку. – Надо спешить.

Карен разорвала собственный халат и принялась связывать полоски ткани в веревку, а Консуэла собирала лоскутки у других женщин.

Через несколько минут самодельная веревка была готова. Карен привязала к ней дубинку и кинула в окно высоко над головой, но дубинка недолетела до окна и со стуком упала на пол. Все инстинктивно повернули головы к тяжелой дубовой двери, отделявшей их от охраны, но все было тихо.

Карен снова и снова пыталась добросить дубинку, но удалось ей это лишь с четвертой попытки. Наконец дубинка прошла в узкую прорезь в стене, и из каждой груди вырвался вздох облегчения.

– Быстрее! Кто то идет!

Сжав зубы и стараясь сохранять спокойствие, Карен начала подниматься по веревке. Ладони потели, нестерпимо болели плечи, но она неуклонно продолжала свой путь, перебирая руками и ногами отталкиваясь от стены.

– Скорее! – шептала Консуэла.

С огромным усилием Карен перебросила ногу через раму и, оседлав окно, закрепила дубинку изнутри, выбросив веревку наружу.

Когда Кейнс в сопровождении напарника вошел в часовню, Карен Локвуд и след простыл – лишь в сводчатом окне торчала закрепленная там дубинка.

– Что здесь происходит? – грозно спросил Кейнс, обводя женщин звериным взглядом.

Консуэла вышла вперед. Проглотив застрявший в горле комок, она заставила себя улыбнуться.

– Мы рады вас видеть, сеньор.

Словно случайно, халат соскользнул у нее с плеча, обнажив пышную округлость груди. Кейнс уставился на нее. Она заметила, как его дыхание участилось.

Молчание нарушил звук падающей дубинки; за ней тянулся хвост составленной из обрывков веревки – Карен удалось убежать.

– Эй, что это? – спросил напарник Кейнса.

Кейнс поднял дубинку и сунул ее за пояс.

– Это моя дубинка, – озадаченно произнес он.