— В порядке, насколько это возможно после уик-энда, проведенного в тюрьме. В этой грязной тюрьме.

— Тюрьма вовсе не грязная! — возмутилась миссис Ханс.

— Как вам будет угодно. Великолепная! Настоящий дворец! — Эмми подняла на меня глаза. — Вы видели Фреда перед смертью?

— Да.

— Он вспоминал обо мне?

Фред не говорил о ней, но я подумал, что ложь иногда тоже не помешает.

— Он сказал мне, что всегда любил вас.

— В самом деле?

— Он так сказал.

— Что он любил меня?

— Да.

— Но почему тогда он так поступил? Я не понимаю этого.

— Я тоже.

Она опустила голову и что-то тихо пробормотала.

— Когда вас отпустят, Эмми? — спросил я.

— Сегодня, — перспектива выйти из тюрьмы, видимо, уже не радовала ее. — Помощник прокурора обещал выпустить меня после того, как я дам показания перед судом.

— А что вы собираетесь делать потом?

— Не знаю. Для начала похороню Фреда. Миссис Джонсон разрешила мне остаться в нашем домике, но я не хочу вообще оставаться в этом городе после того, что произошло.

Констебль открыл дверь зала заседаний суда и произнес:

— Вызывается миссис Майнер.

Сэм тронул меня за локоть.

— Нам лучше уйти, мой мальчик.

— Согласен.

Мы направились к выходу. Уже на улице я спросил его:

— Как она была одета сегодня?

— Молли? В той же одежде, что и вчера: платье из набивной ткани, коричневое пальто. На голове желтая косынка, — он помолчал и добавил: — Это моя жена дала ей свою косынку.

— Деньги у нее были?

— Не знаю. Вчера вечером мы водили ее в кино. А сегодня… Да, чувство благодарности ей явно чуждо. К сожалению.

— Тебе нужно сейчас передать ее описание городской и дорожной полиции. Меня бы не удивило, если бы она направилась на север автостопом. Если только ей не придет в голову украсть машину.

— Зачем ей, к дьяволу, красть машину? Такая красотка легко найдет желающих подвезти ее. А ты, Гови, что ты собираешься сейчас делать?

— Запрусь в своем кабинете и буду размышлять. Если узнаешь что-нибудь новенькое, позвони мне.

— Договорились.

Я перешел улицу и направился к маленькому ресторанчику напротив. Большие часы позади меня пробили, и я обернулся. Они показывали одиннадцать пятнадцать. Завтракать было уже поздно, а для ленча время еще не пришло. Я вообще не был голоден, гораздо важнее для меня было просто сменить обстановку.

Устроившись у стойки бара, я заказал себе чашку кофе и огляделся. В кафе никого не было, только в одном из боксов приютилась парочка, головы сидящих соприкасались. Присмотревшись в полумраке, я узнал Энн и Ларри.

В тот же момент меня увидела и Энн. Она помахала мне рукой и крикнула:

— Как дела? Идите же сюда, Гови!

Мне пришлось взять свою чашку и присоединиться к ним, хотя у меня не было ни малейшего желания разговаривать не только с ними, но и ни с кем на свете. При моем приближении Зейфель встал без всякого энтузиазма и пересел к Энн. Я занял его прежнее место.

— Итак, дети мои, что нового? — спросил я, стараясь говорить непринужденно.

Энн сразу же заметила фальшивость интонации и удивленно посмотрела на меня.

— Сегодня у нас ранний ленч, — заявила она. — Ларри хотел побыть со мной.

— Я его хорошо понимаю. У него отличный вкус.

Зейфель выдавил на лице улыбку.