Возле двери на прилавке лежала стопка журналов, и я сделал вид, что заинтересовался ими. В магазине можно было купить все — виски, консервные ножи, открытки. На задней полке я заметил коробку со множеством стилетов с красными пластиковыми ручками.

Женщина оплатила покупку и вышла, а я остался наедине с продавцом. Он наклонился ко мне и спросил:

— Что желаете?

— Стилет, пожалуйста.

Он достал стилет.

— Я заверну его вам, а то вы можете порезаться, — предложил он.

— Не стоит, я буду осторожен.

Он протянул мне стилет, и я принялся его рассматривать. Можно было без ошибки утверждать, что точно такой же торчал в шее Лемпа.

— Этот товар совсем не идет, — пожаловался толстяк. — А если верить производителям, все должны любить их за легкость и остроту. Но они ошибаются. За шесть месяцев я продал три или четыре штуки. Хотите еще что-нибудь, сэр?

— Нет, спасибо.

— Он стоит двадцать пять центов.

Я расплатился и спросил:

— А вообще как идут дела? Неплохо?

— Кое-как идут. Бывали времена и похуже, — он убрал деньги — в ящик. — Большие магазины составляют нам ужасную конкуренцию. Мои многолетние клиенты теперь перешли к ним, — он внезапно нахмурился. — А вы случайно не торговец?

— Не волнуйтесь, я ничего не продаю, мистер…

— Вольф. Даниэл Вольф.

— Очень приятно, Говард Кросс.

— Вы здешний?

— Нет, я приехал из Пасифик Лента.

— Вы не шутите? У меня там замужняя дочь. Может, вы ее знаете — Эмми Майнер. Она вышла замуж за парня по фамилии Майнер.

— Я довольно хорошо знаю ее.

— Вы не шутите? Если вы немного подождете, то сможете увидеть ее. Она едет сюда, хочет меня навестить. Значит, вы друг Эмми?

— Я больше знаком с ее мужем.

— С Фредом? — он оперся своими большими руками о прилавок. — Расскажите мне, что с ним случилось? Мне очень нравился этот парень, он производил впечатление серьезного человека. Когда он стал ухаживать за Эмми, я чуть ли не толкал ее сам в его объятия. Она же сначала даже слышать о нем не хотела. Подумайте только — простой матрос! Эмми всегда ожидала чего-то большего. Когда она была ребенком, я называл ее герцогиней, вот она и мечтала о высоком положении, — он чуть задумался. — Но теперь мне кажется, что она была права, а я ошибался в нем. Он влип в какую-то грязную историю. Это был несчастный случай?

— Он задавил насмерть человека.

— Да, это я слышал. Но как это произошло? Когда Эмми приезжала навестить меня, она ни за что не хотела говорить об этом. А когда я стал настаивать, она уехала, — он потер плохо выбритую щеку. — Она никогда не была болтуньей, моя Эмми.

— Фред был пьян, когда это случилось.

— Вы не шутите? Я давно уже не видел его, но знаю, что он не пил. При мне он выпивал не больше двух рюмок. Эмми часто говорила мне, что Фред очень благоразумен. У нее никогда не было с ним неприятностей. Подумать только, что он год пролежал в госпитале! — вдруг Вольф нахмурился. — Скажите, а не случилось ли с Фредом еще что-нибудь?

— Вчера он умер.

— Я чувствовал это! Я сразу подумал, что случилась беда, когда Эмми позвонила мне по телефону. Я почувствовал! Какое несчастье! Такой молодой человек! Он снова выпил?

— На этот раз нет. А когда Эмми вам звонила?

— Около двух часов назад.