Изменить размер шрифта - +

 Я вернулся в гостиную, заглянул за кровать, постоял в раздумье и покинул квартиру.

 Филиппинец в вестибюле продвинулся со своим пылесосом метра на три. Я облокотился на стойку возле коммутатора.

 - Мисс Гленн?

 - Пятьсот двадцать четвертая,- ответила смуглая еврейка - и сделала пометку на квитанции из прачечной.

 - Ее нет дома. Давно она ушла? Она взглянула на меня.

 - Я не заметила. Что у вас - счет?

 Объяснив, что я просто приятель, и поблагодарив ее, я вышел. Выходит, в квартире мисс Гленн никаких волнующих событий не произошло. Я вернулся к машине. Я и раньше не верил рассказу рыжей мисс Гленн.

 Я пересек Кордова-стрит, проехал квартал и остановился у неприметной аптеки, которая словно дремала за двумя огромными деревьями и пыльной, захламленной витриной. В углу аптеки стояла телефонная будка. Ко мне зашаркал задумчивый старик аптекарь, но увидев, что мне нужен только телефон, сдвинул очки в стальной оправе на кончик носа и снова уселся с газетой.

 Опустив пять центов, я набрал номер. Женский голос ответил: "Телеграмма" слушает". Я попросил Бэллина.

 Узнав меня, Бэллин откашлялся и отчетливо произнес, явно стараясь говорить в самую трубку:

 - У меня есть для тебя новости, но плохие. Чертовски сожалею. Твой друг Харджер в морге. Нам сообщили десять минут назад.

 Я прислонился к стене будки.

 - Что еще сообщили?

 - Патрульные полицейские подобрали его в Уэст-Симарроне, в каком-то дворе. Пристрелен, прямо в сердце... Это случилось ночью, но опознали его почему-то только что.

 - В Уэст-Симарроне? - переспросил я. Что ж, ясно. Я к тебе заеду.

 Поблагодарив Бэллина, я повесил трубку и постоял, глядя сквозь стекло на пожилого седого человека, который вошел в аптеку и копался в журналах на полке.

 Потом я опустил еще монету и, набрав "Лотарингию", попросил дежурного клерка.

 - Пусть твоя девочка соединит меня с рыженькой, Джим.

 В ожидании я вынул сигарету, прикурил, выпустил дым. Дым распластался по стеклу кабины и повис в неподвижном воздухе. Потом в трубке щелкнуло, раздался голос телефонистки:

 - Извините, абонент не отвечает.

 - Тогда дайте мне Джима,- попросил я. Когда он подошел, я сказал: - У тебя не найдется времени сбегать наверх и узнать, почему она не подходит? Может, просто побаивается.

 - Ради бога. Сейчас сбегаю со своим ключом.

 Я весь обливался потом. Положил трубку на полочку и распахнул дверь. Седой человек быстро взглянул на меня поверх своих журналов, потом нахмурился и посмотрел на часы. Из будки струился дым. Через минуту я прикрыл ногой дверь и снова взял трубку.

 Издалека донесся голос Джима:

 - Ее нет. Может, пошла прогуляться.

 - Так-так... Или ее повезли прокатиться.

 Я повесил трубку и выбрался из будки. Седой швырнул журнал на полку с такой силой, что тот упал на пол. Когда я проходил мимо, незнакомец нагнулся за ним. А когда выпрямился, то оказался вплотную позади меня и сказал спокойным твердым голосом:

 - Тихо. Руки не поднимать. Иди к своей машине. Уголком глаза я видел, как близоруко щурится на нас старик. Впрочем, если бы даже у него было хорошее зрение, он все равно ничего бы не заметил. Что-то ткнулось мне в спину. "Наверняка уж не палец",- подумал я. Мы мирно вышли из аптеки.

 За моим "мармоном" стояла длинная серая машина. Задняя дверца была открыта, и возле нее, поставив ногу на подножку, стоял человек с квадратным лицом и кривым ртом. Правая его рука оставалась внутри машины. Седой приказал:

 - Садись в свою машину и поезжай на запад до первого поворота. Потом направо. Держи скорость сорок миль, не больше.

Быстрый переход