– Вы не выполнили главное условие, Беатрис.

   Шейн неожиданно перешел на «вы», Беатрис решила, что это для того, чтобы подчеркнуть бездну, вновь пролегшую между ними.

   – А ведь если бы чуть-чуть потерпели, уже сегодня были бы свободны. Я прекращаю поставки «Счастливому дню». Я хотел сказать, что согласен расторгнуть наш брак. Что ошибся в вас. А вот и нет, не ошибся!

   Кривая улыбка поломала линию его чувственных губ, о которых Беатрис мечтала долгими одинокими ночами. Шейн развернулся, чтобы уйти, и бросил через плечо:

   – Я бы просил вас забрать свои вещи и покинуть мой дом. Я пришлю к вам своего адвоката, чтобы освободить вас от ужасных пут, связывающих такую сексапильную женщину с мужланом. Ну, что вы стоите? Ваш любовник ждет вас.

   – Шейн! Он мне не любовник! Я его почти не знаю! – в отчаянии вскричала Беатрис.

   – О! – Шейн повернулся к Беатрис, на его лице играла язвительная усмешка. – Вы уже начали спать с первым встречным?

   – Как ты можешь такое говорить?! Я ведь хранила тебе верность не ради «Счастливого дня», а ради нас!

   – Нет «нас» и никогда не было, – жестко Отрезал Шейн. – Был я, и была ты. Вместе этим местоимениям не быть никогда. И ты это доказала. Может быть, я и сам виноват. Надо было удовлетворять твои запросы. Ты ведь очень чувственная женщина. Но я, как дурак, старался сделать все, чтобы год прошел для тебя безболезненно. А ведь тебе понравились наша ночь и наш день. Так ведь, Беатрис?

   – Да, это так, – тихо сказала она и почувствовала, как по щеке катится слеза.

   – Никто не мешал тебе сделать так, чтобы это стало нормой. Ты сама выбрала. Никто тебя не заставлял.

   – Шейн! Он меня заставлял! Я не хотела его даже пускать на порог! Шейн, ну послушай же меня! Посмотри! – Беатрис схватила с пола свою изорванную Кристианом блузку. – Вот что он пытался сделать со мной!

   – Я не хочу и не могу тебя слушать. Хватит, Беатрис, поиграли в семью и будет. Я устал. Устал от тебя, от этой лживой игры. Что ты мне хочешь показать? Еще одно свидетельство вашей страсти? Спасибо, я сыт по горло. Я больше не хочу. Уходи, Беатрис.

   – Я не могу уйти! Не могу оставить тебя!

   Почему ты не хочешь понять меня?!

   – Иди переоденься и уходи. Я пришлю тебе твои вещи. Я даже согласен платить тебе ежемесячное содержание. Все же ты моя бывшая жена.

   – Я еще не бывшая! Если ты дашь мне возможность сказать тебе все…

   – Нет! Уходи! – крикнул Шейн, и Беатрис впервые в жизни почувствовала, что боится.

   Даже Кристиан испугал ее сегодня не так сильно, как Шейн. В глазах Шейна был океан злобы и обиды: на нее, на несправедливый мир, на судьбу, которая сыграла с ним злую шутку.

   – Я приду позже, когда ты сможешь со мной поговорить, – тихо сказала Беатрис, понимая, что сейчас действительно лучше уйти. Как бы больно ей ни было.

   – Значит, этого не будет никогда.

   Шейн ушел. Беатрис слышала, как он открыл дверь кабинета, а потом с силой захлопнул ее за собой. Как будто решил выместить на ней всю свою злость и обиду.

   – Я еще вернуть, Шейн, – тихо сказала она, – и я заставлю тебя выслушать меня. Ты будешь слушать о том, что я люблю тебя, что я согласна отдать свою свободу за твою любовь.

   И что я поняла – это достойная сделка.

   Беатрис со вздохом, полным горечи, наклонилась и подобрала с пола блузку и юбку.