— Надеюсь, ты не пообещал ему свою бессмертную душу, — улыбнулась я, когда муж разорвал поцелуй.

— Готов отдать, — сказал он, — все. Ради тебя.

Я… Я знала, что сделала бы то же самое, лишь бы он жил. Неожиданно вспомнила странный сон, полу-быль, полуявь. Контакт с представителями высшей цивилизации, заставившей вагров убраться восвояси. Существо велело прийти за ответом. Возможно, с их помощью нам удастся остановить войну и спасти десятки, а то сотни тысяч жизней!

— Рихар, — пробормотала я. — Пятьдесят Седьмой Сектор…

— Отбили несколько атак, ждем подкрепления. Готовимся к сражению, — коротко отчитался муж, видимо, решил поберечь мои нервы.

— Хорошо, — пробормотала я. — А этот… Гахри, который стрелял в меня! Его надо поймать. Он опасен. Он ненавидит мою мать.

— Его нашли.

— И…?

— Он не пережил эту ночь.

— Даже так… — растерялась я. — А что с ним случилось?

Муж промолчал. Я видела, как сжимались и разжимались здоровенные кулаки.

— Ты… Ты случайно к этому не причастен?

— Не забивай себе голову, — отозвался он, словно я была легкомысленной блондинкой.

А… Ну и пусть! Почему бы не побыть глупой блондинкой? К тому же, судьба Гахри меня мало волновала. Он отправился туда, где я чуть не осталась навсегда.

— Иди ко мне, — сказала мужу, подвигаясь на узкой кровати.

Все же решилась и украдкой заглянула под собственную малиновую медицинскую сорочку. Мало ли, отстрелили что-нибудь… Но нет, медицина рагханов не оставляла ни следов, ни шрамов.

— Майри, что ты делаешь?! — поинтересовался муж, когда я полезла ему под китель.

— Пристаю к собственному мужу, на котором слишком много одежды, — призналась честно. — А разве нельзя? — спросила у него, захлопав ресницами.

— Тебя чуть было не убили. Ты половину суток пробыла в коме. Майри! Ну, погоди… У нас еще… Еще вся жизнь впереди!

— Какой-то у меня неправильный муж, — вздохнув, пожаловалась неведомо кому, когда меня отстранили и уложили по струночке, заявив, что больной предписан покой до полного выздоровления. — Ну, хотя бы поцелуй…

Угу, пусть только поцелует! Потом уже не отвяжется. Долго уговаривать не пришлось. Затем мне удалось заманить его на кушетку, и мир перестал существовать до момента, как над ухом раздалось возмущенное покашливание доктора. Муж отодвинулся. Одернул на мне сорочку, на себе — форму. А… Она сама задралась, я почти не виновата!

Затем пришлось долго и нудно объяснять Рихару и доктору, что я чувствую себя отлично. Грозить именами адмирала Танниса, Кайдара Ранера и даже советника Дайхама. Наконец, меня выпустили, хотя доктор настаивал на двух сутках постельного режима. Вместо него я сразу же отправилась на аудиенцию к Императору, которую устроил мне старший Дайхам.