— Как трогательно, — саркастически шепнула Нэнси на ухо Эмили, сбрасывая свой рюкзак на землю.

Эмили даже немного удивило столь открыто враждебное отношение сестры к отчиму. Обычно она скрывала свои чувства от Хью и матери.

А ведь когда папа был жив, Нэнси очень радовалась походам. Пожалуй, она была их самой большой любительницей в семье.

— Почему такие мрачные лица? — воскликнул мистер Уолнер, переводя взгляд с одной сестры на другую. А ну веселей! Как поднять настроение моему гарему?

«Гарем? Какая пошлость», — раздраженно подумала Эмили.

— А у меня отличное настроение, — радостно сообщила Джесси, помогая Ричу снять палатку со спины. — Мне тут все очень нравится, папа.

— Мне тоже, — поддержала ее миссис Уолнер, хотя вид у нее был усталый. Мать сбросила рюкзак с явным облегчением.

Вокруг загомонили птицы, словно возвещая конец дня. Солнце быстро садилось за деревья. Вместе с тенями появился легкий туман, становилось прохладнее. Трава пахла свежестью и вечерней росой.

— Надо поскорее набрать хвороста, — сказал мистер Уолнер, глядя, как в небе, широко раскрыв крылья, парит ястреб. — Поступим так. Вы, девочки, втроем пойдете собирать хворост, а я, мама и Рич будем ставить палатку.

Нэнси недовольно бурчала, Джесси сияла, а Эмили шла молча. В лесу было темнее и гораздо прохладнее, чем на поляне.

— В чем понесем хворост? — спросила Нэнси, отшвыривая ногой корягу.

— Соберем ветки в общую кучу, а потом перетащим за несколько раз, — предложила Джесси.

— Нам потребуется много веток. — Эмили чуть не оступилась на каком-то скользком бугорке.

— Ночью, наверное, будет холодина, — поежилась Джесси. — Вон уже как свежо.

Скоро стало ясно, что ветки сырые, и развести из них костер будет нелегко. Пришлось углубиться в лес в поисках сушняка. Перелезая через поваленный ствол, Эмили вдруг заметила подходящую палку. Она подняла се с земли и попыталась разломать на несколько частей, но ничего не получалось — древесина была сырая и крепкая. Выпрямившись, девочка вдруг поняла, что не видит Нэнси.

— Нэн, ты где?

Никакого ответа.

— Надо было захватить фонарик. — Эмили обернулась к Джесси, стоявшей неподалеку с охапкой сучьев в руках.

— Да, темнеет быстро, — Джесси рассеянно оглядывалась, подыскивая место для собранного сушняка.

Девочки двинулись вниз по едва заметной тропке.

— Где Нэнси? — беспокоилась Эмили.

Джесси промолчала.

— Не знаю, — ответила она наконец, бросая охапку па землю. — Давай начнем здесь новую кучку.

Эмили сбросила туда же свои ветки и снова завертела головой. Но Нэнси нигде не было видно.

Вдруг девочка поняла, что уже не помнит, откуда они пришли и в какой стороне поляна.

Что-то легко ударилось о ее руку. Жук. Вздрогнув от неожиданности, она сердито стряхнула его в траву. Джесси в нескольких метрах от нее как ни в чем не бывало собирала хворост. Эмили стало не по себе.

Посреди леса один на один с Джесси, Нэнси нигде не видно. Эмили подняла голову. Джесси смотрела на нее странным напряженным взглядом.

Эмили вдруг стало страшно. Надо бежать. Бежать, пока Джесси не убила ее так же, как убила свою подругу Жоли. Потом обманщица, заливаясь слезами, вернется в лагерь, и все ей поверят, и опять ей все сойдет с рук.

Джесси отвела глаза — словно прочитала мысли.

«Она поняла, что ее план разгадан, — с замиранием сердца подумала Эмили.