Все ваши работы уже проданы. Не скажу, что вы заработаете на этом состояние, но уверена, что смогу продать все, что вы сделаете — по крайней мере в летний сезон. Больше всего пользуются спросом акварели. Хотя на следующий год, возможно, в моде будет масло.
Я вздохнула с огромным облегчением и пообещала себе, что отныне буду работать как лошадь. Мне не хотелось возвращаться в Лондон — и в то же время не хотелось жить на деньги с банковского счета. Я мечтала оставить их на то, чтобы купить когда-нибудь собственный дом.
Мы заехали перекусить в маленьком кафе, и, болтая о всяких пустяках, я спросила:
— А как долго вы намерены здесь оставаться?
— Неизвестно. Может быть, я даже куплю здесь дом, когда напишу вторую книгу.
— Тогда вам лучше заняться этим без промедления. — Сама не знаю, почему я так старалась уязвить его.
Он посмотрел на меня скорее горестно, чем сердито.
— Я все никак не могу решить — вы прирожденная садистка или просто начитались Редьярда Киплинга? Вы полная противоположность вашей тетушке. Вот она смотрит благосклонно на мою богемную лень и никогда меня не бранит.
Я чуть не сказала: «Потому что ей все равно, чем вы занимаетесь», но вовремя поняла, что у него может сложиться впечатление, будто мне это не все равно.
— Кстати, тетушка хочет переделать наш дом в школу для отстающих детей. — Только я произнесла эти слова, как мне захотелось ударить себя по губам. Он же такой сплетник — теперь эта новость разнесется по всей деревне. Но я волновалась напрасно.
— Да, я знаю, — отозвался он. — Она мне говорила.
— По-моему, это безумная затея, — упрямо продолжила я. — Гораздо удобнее предоставить дом в аренду контрабандистам или скрывать в нем международных преступников. Может быть, именно так Генри Карфорд и нажил свое состояние. Он явно сделал его не на своих книгах.
Было забавно наблюдать, как меняется лицо Джонатана. Сначала его брови изумленно поползли вверх, потом в глазах появилась настороженность, которая сменилась совсем уж откровенной тревогой.
— Никогда не слышал подобной чепухи. Что за странные идеи приходят вам в голову?
Такой резкий ответ никак не соответствовал моей дурацкой выдумке. Тогда я решила пойти еще дальше:
— А что? Вспомните про старую часть дома! Какие там подвалы! Может быть, оттуда идет подземный ход к заливу? Как тайком вывозят товары из страны? Преступники не могут упустить такого удобного канала. Это самый легкий способ заработать деньги. Предположим, Генри и Дороти вели преступную жизнь под маской респектабельности…
— Вам нужно поменьше читать детективные романы, — рассмеялся он. — Хотя, с другой стороны, мысль неплохая. Если вы обнаружите подземный ход к заливу — скажите мне, и я стану соучастником вашей новой, преступной жизни. Вы как себе это представляете — будете совершать грабежи одна или организуете банду?
— Пока еще не придумала. Но согласитесь, в нашем заливе есть что-то привлекательное, иначе почему вы сами им так интересуетесь?
— О чем вы говорите?
— А зачем вы тогда висите на нашей скале посреди ночи? — Я зашла уже слишком далеко, чтобы отступать.
Джонатан расхохотался:
— Ах, так вы видели меня ночью? Надо же! Что ж, я часто прогуливаюсь ночью, гляжу на луну.
— Никакой луны не было.
— Ну, я, конечно, фигурально выражаюсь. Вы забываете, что я — писатель. Я слушал, как морские волны разбиваются об утес, и нагнулся над скалой, чтобы понаблюдать за этим. И мои усилия стоили того.
— Не сомневаюсь. Как продвигается ваша книга? — Я была само очарование и любезность. |